Клариса осмотрела младшую сестру. Длинные светлые волосы волнами струились по спине, а ясные голубые глаза искрились радостью и восторгом. Девушка выглядела безукоризненно в своем светлом домашнем платье, рюши подчеркивали её стройную фигуру и тонкий стан.
Сердце Кларисы болезненно сжалось. Сестра выглядела словно мечта. Белая почти что фарфоровая кожа, без веснушек, длинные ресницы, глубокие глаза, тонкие губы, аккуратный носик. Рыжеволосая дева была полной противоположностью. Розоватая кожа, куда не посмотри, а всё тело было в веснушках, пухлые губы и курносый нос.
«Я не должна завидовать своей сестре».
Не успела она вымолвить и слова, как звонкий голосок блондинки, словно трель малиновки, радостно защебетал:
– Платье! Госпожа Ролтс привезла наряды, достойные самой королевы!
Восторг волной захлестнул Милу, предвкушение заиграло искрами в её глазах. Слабоватая улыбка расцвела на лице Кларисы. Поднявшись с кровати, она ощутила ледяное прикосновение пола к ступням, но это не омрачило её пыл. Хотя тревожные сны до сих пор не отпускали.
Нежно, она погладила блондинку по золотистым волосам.
– Тогда, моя дорогая, я мигом соберусь, и мы отправимся лицезреть их.
Клариса понимала: в сердце Милы пылает огонь желания быть самой блистательной, ведь совсем скоро её ждет дебют, выход в свет, где она подобно распускающемуся бутону стареет прекрасным цветом.
Девушка бросила взгляд в зеркало, тщетно пытаясь удержать ускользающие тени зависти, словно песок сквозь пальцы. В холодном отражении она видела лишь бледные отблески усталости и смутные очертания внутренней бури. Пока Риса облачалась в платье, сердце её тревожно сжималось. Светские мероприятия она ненавидела всей душой – этот змеиный клубок шепота и фальшивых улыбок, где каждый взгляд словно игла, готовая ужалить за малейшую слабость.
Мила же, напротив, была полна жизни и надежд, готовая блистать на балу, предвещая перемены. Бал, который, как ей казалось, должен был стать "звездным часом" её судьбы.
– Ты будешь великолепна, – прошептала Клариса, с трудом отрывая взгляд от призрачного подобия себя в зеркале.
Она должна была, обязана была желать Миле триумфа, ведь этот вечер – врата в её новую жизнь. Клариса знала, как важен этот бал для сестры. Но ядовитая змея зависти, свернувшись кольцом в груди, душила остатки добрых чувств.