"Моя Луноликая," – голос матери был мягким, но в нем звучала сталь. Она повернулась, и Михримах увидела в ее глазах решимость, смешанную с чем-то, похожим на сожаление. – "Пришло время. Падишах принял решение относительно твоего брака."
Михримах замерла. Она ждала этого момента годами, но теперь, когда он наступил, казалось, что земля уходит из-под ног.
"Калфа Гюльбахар, выйди," – приказала Хюррем. Когда они остались одни, она продолжила, говоря тише. "Ты выйдешь замуж за Рустем-пашу."
Имя Рустем-паши не стало для Михримах неожиданностью. Слухи об этом ходили давно, Рустем-паша в последнее время все чаще бывал в их обществе, и мать явно благоволила ему. Он был Великим визирем, человеком, которому Падишах доверял, и, что самое главное, он был верным союзником Хюррем.
Но услышать это так прямо, как окончательный факт – это было другое. Михримах чувствовала, как в ней борются два чувства: осознание долга и легкий укол разочарования. Рустем-паша был умным, способным, амбициозным. Он был одним из самых влиятельных людей в империи. Брак с ним, несомненно, давал ей огромное положение и возможность влиять на дела государства. Но он не был героем из ее девичьих снов. Он был старше ее почти на двадцать лет, его лицо казалось суровым, а в глазах читался расчет.
"Рустем-паша?" – тихо повторила Михримах, словно пробуя имя на вкус.
"Да, моя дочь," – подтвердила Хюррем. "Это лучшее решение для тебя, для твоих братьев, для будущего нашей династии. Рустем – человек преданный, умный. Он Великий визирь, и его влияние растет с каждым днем. С ним ты сможешь добиться всего, чего захочешь. Ты станешь самой могущественной женщиной империи после меня. А когда Падишах… когда придет время… ты станешь опорой для Шехзаде Селима."
Хюррем не произнесла имя Мустафы, но обе они понимали, что этот брак – часть большой игры, направленной на обеспечение престола одному из сыновей Хюррем. Рустем-паша был ключевой фигурой в этом плане.
"Я понимаю, мама," – сказала Михримах, хотя ее сердце все еще сжималось. Она помнила слова матери о том, что ее брак будет политическим, что личные чувства не имеют значения. Она была воспитана в духе долга перед династией. Но отказаться от мечты о любви, о спутнике, с которым можно разделить не только власть, но и душу, было трудно.