Вечером, когда празднества достигли своего пика, наступил момент перехода в их личные покои. Это был конец публичной части, начало их совместной жизни. Михримах проводили в ее спальню – роскошную, наполненную ароматом цветов и благовоний. Калфы помогли ей снять тяжелый кафтан и украшения.
Когда Рустем-паша вошел, Михримах стояла у окна, глядя на освещенный огнями Стамбул. Она повернулась к нему. Теперь они были одни, только муж и жена. Исчезла свита, исчезла публика. Остались только они двое.
Рустем-паша подошел к ней, его лицо уже не было таким уверенным, как прежде. В его глазах читалась смесь робости, уважения и… чего-то еще. Возможно, надежды.
"Султанша," – тихо сказал он, его голос был чуть хриплым. "Я… я благодарен Падишаху и вашей милости за эту великую честь."
Михримах посмотрела на него. Она видела перед собой человека, который добился всего благодаря своему уму и преданности ее семье. Человека, который теперь был ее мужем.
"Паша," – ответила она, ее голос был ровным. "Мы теперь семья. И я надеюсь, что наш союз будет крепким и принесет пользу нашей империи."
Это были слова долга, слова принцессы. Но в глубине души Михримах надеялась, что со временем они смогут найти не только политический союз, но и человеческую связь. Она была готова начать эту новую жизнь, эту новую борьбу. Цена была заплачена. Теперь нужно было научиться управлять той властью, которую она принесла.
Глава 14
Переезд в новый дворец Рустем-паши стал для Михримах одновременно освобождением и новым заточением. С одной стороны, она покинула стены гарема Топкапы, где каждый шаг контролировался, а жизнь была подчинена строгому распорядку. Теперь у нее был собственный дом, своя свита, возможность принимать решения относительно своего окружения и быта. С другой стороны, этот дворец, хоть и огромный и роскошный, казался ей чужим. Он был построен для Рустем-паши, он отражал его статус и его амбиции. И он был ее новой золотой клеткой, стены которой были невидимы, но ощутимы.
Первые месяцы брака были пронизаны формальностью и притиркой. Рустем-паша был человеком занятым. Как Великий визирь, он проводил большую часть дня в Диване, занимаясь государственными делами, встречаясь с послами, принимая решения, влияющие на судьбу империи. Он приходил домой поздно, уставший, погруженный в свои мысли.