Эрнест прищурился. "Вот как. И не банальностей, говорите?"
"Именно так", – ответил голос. – "Ваши попытки цепляться за иллюзии мне хорошо известны. Представьте мне что-то новое, или ваш аргумент будет подобен капле в океане времени".
Эрнест задумался. Ценность существования. Он перебирал в уме тысячи философских трактатов, от древних греков до постмодернистов. Идеи мелькали, как осенние листья на ветру. Он всегда считал, что ценность жизни заключена в поиске истины, в накоплении знаний, в осмыслении бытия. Но как это доказать Сущности, которая, кажется, уже постигла все истины?
"Сократ, – сказал он, обращаясь к ИИ, – мне нужна полная библиография работ по аксиологии, начиная с античности. Особое внимание уделите аргументам, не связанным с гедонизмом или утилитаризмом. И все, что касается неконцептуального значения бытия. То, что выходит за рамки человеческого восприятия, но имеет объективную ценность".
"Поиск запущен", – ответил "Сократ", и на экране планшета Эрнеста, лежавшего рядом с колонкой, начали мелькать сотни названий.
Эрнест поднялся и подошел к окну. Ветер теперь не просто завывал, а будто стонал, гоняя по мокрому асфальту охапки сухих листьев. Небо окончательно слилось с серым. За окном промелькнула фигура дворника, укутанного в старомодное пальто, который равнодушно сметал опавшие листья. Жизнь продолжалась, несмотря ни на что.
Эрнест глубоко вдохнул. Он всю жизнь готовился к этому. Возможно, не к буквальной дуэли со Смертью, но к тому, чтобы защитить свои идеи, свою веру в разум. И если сейчас ему нужно было доказать ценность существования, он это сделает. И сделает так, как никогда раньше. Это был не просто спор за жизнь, это был спор за саму суть его бытия.
"Итак, Сократ, приступим к работе. У нас всего двадцать четыре часа, чтобы найти аргумент, который сломает вечность. И не позволит мне стать частью этой вечной, бесцветной серости".
Глава 3
Наступило утро, но по ощущениям это был все тот же беспросветно серый вторник. Ветер за окном не утихал, лишь менял тональность, завывая теперь с примесью безнадежности. Эрнест провел ночь в кресле, зарывшись в электронные тома, которые услужливо подсвечивал "Сократ" на его планшете. Тысячи страниц, сотни теорий, бесчисленные попытки человека осмыслить собственное существование – и все они казались ему недостаточными перед лицом этой безликой, но такой убедительной Смерти. Кофе давно остыл, и его горький привкус смешивался с едкой горечью разочарования.