– Хорошо, – сказал капитан. – Послушайте внимательно. Мы находимся на последнем этапе миссии. Все вы знаете, что именно мы везём. Артефакт класса «Омега», извлечённый из кратера Б-22. Если встанет вопрос: этот артефакт или миллион человек, то выберут артефакт. Он ОЧЕНЬ важен. Повторяю для тех, кто с пятого раза не понял: никакие объекты с поверхности Россикуса не должны находиться на борту. Ни образцы. Ни фрагменты. Ни минералы. Ни что бы то ни было. Если вы каким-то образом протащили что-то на борт, у вас есть время это выкинуть в космос.
Он говорил не громко, но каждый звук врезался чётко.
– Нарушение этого приказа – не просто увольнение. Это уголовная ответственность. По протоколу ОР-5, любое несанкционированное перемещение потенциально активной материи с Россикуса считается преступлением против человечества. Не больше, не меньше.
Кто-то перестал дышать. Или мне так показалось. Джекс выдохнул, качнул головой:
– Ну мы же не прям тупицы.
– Запомните: привезти артефакт недостаточно. Мы должны вернуться чистыми, – сухо ответил капитан.
Молчание. Даже Джекс ничего не ответил – сидел, подперев щеку, будто всё уже слышал сотый раз. Капитан пробежался взглядом по всем нам – по очереди. Задержался на Картере. На Дейве. Потом – на мне.
– Совещание окончено, – сказал он. – Работаем как обычно. Проверки – по графику. Вопросы?
Вопросов не было.
Я пошёл в лабораторный отсек вместе с Элией. В её движениях всегда была сконцентрированная мягкость: будто каждое прикосновение имело значение. Чёрные, густые, вечно растрепанные кудри выбивались из-за уха, но она не замечала. Или не считала важным. Элия – биолог, жена Рико, и, пожалуй, одна из немногих на борту, кто действительно понимает ценность нашей миссии.
Я сел за анализатор. Взял у себя кровь – тонкой иглой, почти без следа. Привычное движение. Как у зубного врача, который работает вслепую, по памяти мышц.
Слишком часто в последнее время мне снились сны без образов. Чёрные, как выжженная плёнка. Я просыпался с тяжестью – не в теле, а внутри сознания, оно сопротивлялось пробуждению.
Показатели крови были в норме. Пульс – немного ниже, чем стандарт. Гормональный фон – идеально выровнен, даже подозрительно выровнен. Никаких всплесков, отклонений, иммуноответа. Именно это и было ненормальным.