Я молчу. Не потому, что не понимаю, а потому, что понимаю слишком хорошо.
– Значит… Дима?.. – я запинаюсь. – Он заодно с ним?
Саша слегка качает головой.
– Нет. Он не знал. Но он дал ему ключ. Пусть и неосознанно.
Я опускаю глаза.
Медленно открываю сумку. Нащупываю ручку.
Холодная.
Как чужая. Как будто в ней осталась чья-то тень.
– Чёрт… – выдыхаю я. – Я думала, что это просто… вещь.
Саша не отвечает сразу. Потом тихо произносит:
– Мы все в начале так думаем.
Я сжимаю её, ощущаю знакомый пластик. Обычная вещь … и в то же время чужая. Противная. Как будто кто-то другой держал её до меня слишком долго.
В голове вспыхивает тот самый образ – Арчи, стоящий в дверном проёме. Его тень. Его взгляд. Я резко швыряю ручку на стол, как будто она и правда могла обжечь.
– Так это работает? – голос сорвался. – Через вещи?
Саша чуть качает головой, спокойно, почти отстранённо:
– С помощью личных предметов мы можем попасть в чужой сон. Принять участие, иногда незаметно. Иногда… только наблюдать.
Его пальцы нащупывают кольцо, начинают медленно, нервно его прокручивать – словно нужно чем-то занять руки, лишь бы не выдать себя словами.
Я попыталась рассмотреть кольцо получше. Оно было большое, серебряное, с налётом, словно почерневшее от времени. Его украшал чёрный ромбик – строгий, почти старинный, и в свете лампы он странно переливался, как будто хранил внутри не отражение, а что-то живое.
– Значит ты наблюдал за мной? – спрашиваю быстро, резко.
Он не сразу отвечает.
– Да. Один раз… случайно, – произносит он наконец, не поднимая головы. – Тогда я ещё не знал, что это ты. Декси… она принесла твою перчатку. Я не сразу понял, чья она. Просто… зацепился за неё.
Я смотрю на него. Он всё ещё крутит кольцо. Не делает ни одного лишнего жеста. Не защищается. Просто ждёт, приму ли я это.
– Этот мужчина… Арчи… он сказал, что может научить меня быть сильнее. Что он понимает мою боль лучше других.
Я замолкаю на секунду.
– Он не казался чудовищем. Даже наоборот – спокойный, уверенный. Как будто он… верит, что делает все правильно.
Саша сразу отвечает:
– Не обманывай себя. Он знает, кем стал. И ему это удобно.
Он говорит ровно, без пафоса.
– У всех нас есть своя боль внутри, Варя. У онеров – тем более. Но вопрос в том, что мы с этим делаем.
Он делает паузу.
– Арчи выбрал самое простое. Проникать в чужую жизнь, как будто это его право. Лезет в голову, якобы ради помощи, а потом оставляет после себя разруху.