– Меня зовут Юго.
– А меня…
– Вас зовут Рос. Я уже знаю, – в голосе этого мальчишки чувствовалась вековая мудрость.
– Подслушивал? – решил я подколоть его.
– Нет. В этом нет смысла. Для этого созданы младшие сестры, – он звонко рассмеялся, вновь превратившись в маленького непослушного ребенка.
Я, глядя на него, тоже не смог сдержать улыбки, которая переросла в искренний смех. Мне показалось, что белки и птицы смеялись вместе с нами, а старая ива весело качала веточками, поддерживая наше безудержное веселье. Ветер трепал волосы, а вода холодила ступни, накатываясь на берег.
Подобно бризу, смех стал затихать, оставив нас в штиле безмолвия. Ненадолго, ведь мальчишка явно хотел меня спросить о чем-то, но не успел.
– Ловко ты с ножом обращаешься. Папка научил? – взял я инициативу в разговоре, и парнишке не оставалось ничего, кроме как идти в моем фарватере.
– Не. Сам. С малышней скучно, со старшими… не берут. Вот и начал вырезать, – он вытянул из кармана несколько свистулек и фигурок животных.
– Ого! Да ты мастер! – рука сама собой потянулась к игрушкам на детской ладони.
Но Юго, быстро сжав их в кулак, отправил свой скарб обратно в сумку, переброшенную через плечо.
– Хотите, я Вас научу? – улыбнувшись, спросил он.
– Конечно. Но боюсь, что мои пальцы не такие ловкие, как твои, – я выставил перед собой ладони, покрытые множеством шрамов и морщин.
– Это ничего. Главное усердие. Папа Грох всегда говорит, что талант – лишь малая часть успеха. Куда важнее упорство на пути к цели.
Наблюдая за мальчишкой, за его мимикой и жестами, я все больше и больше вдохновлялся его запалом. Я искренне поверил в то, что смогу овладеть этим мастерством, пусть и не на таком уровне, как он.
– Но, у меня нет ножа, – безуспешно дал заднюю я.
– У меня есть, – на свет из сумки появился маленький нож и лег мне в ладонь.
Я покрутил его в руках, пристально изучая. Толстое короткое черное лезвие выходило из простой деревянной рукояти. Дерево было темным, а местами виднелись пропаленные проплешины. Судя по всему, рукоятку обжигали над обычным костром. Пара позеленевших медных колец и заклепок, говорили о том, что Юго редко использовал этот нож, в отличие от отполированной рукояти его любимого инструмента, что сжимали детские пальцы.
– Можете пока взять этот. Я редко им пользуюсь, а ножи не любят такого обращения. Им нельзя тупиться без дела. Заточите его, пока я подыщу нам пару подходящих деревяшек, – он поднял с земли небольшой камешек и протянул мне.