– Думал, вы там только в хоккей умеете, – бросает он с лёгкой насмешкой.
– Не только, но ты прав: всё, что связано со льдом, у нас получается лучше, чем на траве.
– Суровый народ, – хмыкает Курт, и его губы растягиваются по сторонам.
– Ещё какой… – отвечаю я сдержанно, застенчиво улыбаясь и опуская взгляд.
В комнате воцаряется тишина. Мы обсуждаем обычные вещи, но между нами повисает странное напряжение. Кажется, будто за этими словами скрывается что-то большее. Флирт? Или мне это только кажется? Во все наши предыдущие встречи мы спорили и доказывали друг другу свою правоту, а сегодня впервые просто разговариваем – и это слишком приятно. Приятнее, чем должно быть.
Но вдруг Курт отталкивается от двери и направляется ко мне. Я не успеваю ничего предпринять – он оказывается рядом слишком быстро. А его следующий вопрос мгновенно меняет настроение в кабинете.
– Откуда у тебя мозоли? – голос звучит спокойно, но настойчиво.
Максвелл сохраняет безопасное расстояние, но его близость всё равно кажется почти интимной.
– Новые коньки, – отвечаю я, чуть запнувшись и тут же мысленно даю себе подзатыльник.
Соберись, Золотова! Убедительнее!
– Враньё! – он не повышает голоса, но его уверенность звучит как приговор.
– Это твои проблемы! – резко развожу руками, стараясь выглядеть непоколебимой.
Вот это уже лучше. Не дай ему сломить тебя!
Курт опирается руками на кушетку по обе стороны от меня, склоняясь чуть ближе. Его поза выглядит расслабленной, но в ней чувствуется давление.
– Я тоже был профессиональным спортсменом и прекрасно знаю: ты врёшь. Любой фигурист знает, как разнашивать новые коньки. Хреновая из тебя спортсменка выходит, если ты так и не научилась этого делать к восемнадцати годам, – он намеренно задевает меня, провоцируя на эмоции.
– Я просто не успела этого сделать! – парирую громче, чем планировала.
– Почему тогда не каталась в старых?
Заминка. Думай быстрее!
– Выбегала в спешке, схватила первые попавшиеся! – выкручиваюсь я с натянутой самоуверенностью.
– Почему не вернулась их поменять? – острый взгляд Курта подлавливает меня, как безмозглую рыбешку в озере.
– Что ты ко мне пристал?! – взрываюсь я и вскидываю руки в раздражении.
– Ты врёшь! Говори правду: что случилось с коньками? – ещё жёстче приказывает он, забывая о всяких приличиях и личных границах.