– Он единственный выжил. Но серьезно, тяжело ранен. – Мама позволила себе немного эмоций: она всхлипнула, но тут же прочистила горло и заговорила быстрее: – Я сама почти ничего не знаю, сказала тебе только то, что сообщили мне. Я не знаю точно, что и когда произошло, но что-то пошло не так, о проводимой операции как-то узнали, их уже подстерегали.
– А папа? – Женя сглотнул, всё еще вцепившись в стол.
– Он уже в госпитале, там, на Кавказе. Мне сказали, чтобы мы с тобой собрали некоторые вещи, за нами приедут.
– Зачем?
– Я правда не знаю, Жень. Будем делать так, как нам скажут. Знаю, дорогой, что сегодня у тебя ответственный день, но уже не до этого.
– Конечно, мам! Я скоро буду!
– Да, прямо сейчас. Я тебя жду. Пока начну собирать вещи. Еще должны позвонить. Пока.
– Бегу! – Женя кинул телефонную трубку, выскочил из деканата, со скоростью марафонца преодолел три этажа здания и выбежал из техникума.
Следующие часы были полны тревоги и спешки. Мама волновалась, но при людях из военного управления старалась не выказывать эмоций. Женя не осознавал происходящее: ему казалось, что всё это страшная иммерсивная театральная постановка, и он оказался затянут в нее по чудовищной ошибке.
Когда юноша, тяжело глотая ртом воздух, подбегал к подъезду дома, то увидел машину из управления. За рулем сидел шофер в штатском и бил пальцами по рулю, поглядывая на жилой дом. Женя проскочил мимо него, не поздоровавшись и даже не зная, успел ли шофер его заметить. В квартире в прихожей стоял младший офицер в летней командной униформе. Женя поздоровался и увидел маму, уже одетую к выходу и укладывающую последние вещи в чемодан. Он подошел к ней и обнял. Она заключила сына в крепкие объятья и прижала к груди, гладя по волосам.
– Жень, посмотри в своей комнате, может, еще что-то нужно взять. Я положила самое основное, – шепнула женщина, отстраняя сына.
– А мы еще сюда вернемся? – рискнул задать вопрос юноша.
– Я не знаю, правда, не знаю. Не бери много, возьми важное. Если что, потом нам вышлют.
– Вышлют? То есть мы можем надолго?.. – Женя заволновался.
– Женя, поговорим потом. Быстрее. Видишь, нас уже ждут, – прервала его мама, ставя чемодан на полу.
Женя прошел в свою комнату и быстро оценил оставшиеся вещи в шкафах и на полках. Старый Рой сопел на его кровати, тоскливо поглядывая за юношей.