Равнодушный к чужим страданьям мир, слеп и глух, он быстро меняется, дабы вчерашние общины стали народами, способными привнести новый уклад жизни, обогатив единое наследие.
Вслед за растущим обществом, возводятся новые поселки, величественные города с множеством аккуратных домов, выстроенных рядами, точно перед парадом, разделённых на кварталы вереницей белокаменных улиц и садовых бульваров, ухоженных цветников утопающих в красочных соцветиях, на фоне пылкого багрянца, игривого жемчуга, и бежевой легкости, цветущих яблонь, веющих сладким ароматом.
Весенние грезы, в преддверии летней поры, будят нежные чувства, своим неспешным торжеством и очарованием, они словно бросают вызов всему миру! Призывая его замедлить буйный бег, дабы каждый из ныне живущих, мог вдоволь насладится торжеством гармонии.
Не успевая в полной мере оценить красоты, вновь упущенной весны, образованная молодежь с умным видом рассказывает своим родным из глубинки о торжестве просвещения, над сельской простотой мышления, желая выручить очередную помощь из родительских карманов, прикрывая студенческие “слабости” новым благовидным предлогом, чаще всего выдуманным на ходу, снова и снова опустошая семейную казну до последней “Меры”. Получив желаемое, расточительная молодежь спешит покинуть отчий дом, желая поскорее окунуться в Столичную роскошь, одна мысль о беззаботной жизни, с дармовыми мерилами в кармане, да в компании друзей и подруг, заставляет великовозрастных бездельников лететь к белым башням как на праздник, пока не наступил очередной учебный год.
(Мерила – именуемые в простонародье коротко – мера, во множественном числе “меры” – это тэлаинская единица аргентума, которую чеканили в виде небольшого слитка. Размер такой “монеты” не превышал по своей длине и толщине указательного пальца.)
С открытием аргентума и последующей его добычей, многое в цивилизации переменилось, так рост благосостояния – стал во главе угла, а малый достаток – поводом для насмешек, со стороны “друзей” и знакомых, кичащихся своими успехами и достижениями друг перед другом.
Вскоре столица из центра просвещения, превратилась в торговый оплот – отчий дом: для предприимчивых дельцов, ушлых караванщиков, вечно усталых рабочих и хмурых грузчиков, любопытно глазевших, на опрятных и величественных дам, прогуливающихся в компании пестро одетых кавалеров. Вездесущие парочки влюбленных, частенько шли под ручку, радуя друг друга забавными историями, всегда уместными для обсуждения со своей семьей, дальней родней, друзьями либо соседями.