Рядом стояли ещё двое:
– Лиа – алхимик, чьё терпение было опаснее яда.
– Тарен – бывший солдат, молчаливый, но всегда готовый поставить щит там, где другие бежали.
Каэн рассказал им всё.
О похищении. О зелье. О вспышке. О магии, что вырвалась из него, как будто ждала.
Никто не смеялся. Даже Мирик.
– Это был Орден, – сказала Лиа. – По описанию. У них… были такие опыты. Но это было до Вспышек. До Закрытия.
– Значит, они начали снова, – сказал Тарен. – И выбрали тебя. Или… что-то в тебе.
Каэн сжал ладонь. Символы под кожей едва заметно светились, когда он чувствовал гнев.
Он не знал, кто он теперь. Но знал, что больше не может жить так, как раньше.
Первым делом друзья повели Каэна к городскому магу – старому Арфану, чьи познания в магии и тайнах Зан’Ариада были известны даже за его пределами. Услышав рассказ, Арфан лишь нахмурился, а потом молча велел ждать, пока соберётся Совет. В тесной зале, наполненной запахом пыли, благовоний и старых пергаментов, собрались уважаемые горожане: глава стражи, алхимик, несколько старейшин и сам маг.
Внимательно выслушав рассказ Каэна, Совет переглядывался, обсуждая вполголоса.
– Всё указывает на вмешательство Ордена, – наконец произнёс Арфан. – То, что с тобой случилось, нельзя оставлять без ответа.
– Но что нам делать? – спросил Мирик.
– Идите в Мирьенгард, – тихо ответил кто-то из старейшин.
– Там, в древнем городе, – сказал Арфан уже громче, – хранятся древние записи о вспышках голубой энергии. Там, возможно, найдётся тот, кто сможет объяснить, что происходит, и какова истинная цель Ордена.
Мирьенгард.
Древний Мирьенгард раскинулся на другом конце перешейка, там, где два огромных острова соединяются узким морским проливом. Этот город-узел веками оставался торговым и научным центром.
Легенды твердили: в подземельях Мирьенгарда спрятаны рукописи, способные изменить ход истории, а по древним залам по-прежнему блуждают тени магистров.
Совет решил единогласно: Каэн и его спутники должны отправиться в Мирьенгард.
В этот вечер, под утихающим жаром пустыни, у Каэна появилось ощущение, что привычный мир покинут навсегда.
А может, всё только начинается.