– Вы тоже, мальчики, все очень красивые, – сказала Инна.
Класс собрался у елки. Я уже устал таращиться на наших девочек, а Ани всё не было. Люсьена в сиреневом (опять блондинка, кстати) пару раз пробежалась мимо меня, шелестя подолом, а Аня всё не появлялась. Потом на лестнице я увидел Мамель. Она тоже переоделась в элегантное чёрное платье с меховой отделкой, «походно-театральное», как она его называла. Мамель нашла меня глазами, подмигнула и отошла к перилам. За ней, сосредоточенно глядя под ноги, спускалась Аня.
– Ни фига себе, Лозовая, вот тебе и мышь ботаническая, – сказал Борисченко, присвистнув. – Слышь, Дэн, а я думал, ты гонишь.
– Заткнись, Лёха, – сквозь зубы бросил я.
Платье у неё было оранжево-коричневое, цвета осенних листьев, как свитер, в котором она сидела тогда в кафе. Может быть, это был её любимый цвет, а может, опять постаралась Мамель, подбирая каждой девочке наряд к лицу. От плеча до подола вниз спускалась золотая вышивка, шарф прикрывал плечи и шею. Она была вся прозрачная, золотая, словно феи на нашей ёлке.
Аня кивнула мне и подошла к Гогаве. Было слышно, как наверху, в зале, началось выступление первых школ-конкурсантов. Мы выходили четвёртыми. Мамель сбегала наверх оценить обстановку.
– Ничего, – сказала, – сороковая школа хорошо оттанцевала, скорее всего, будут вторыми. Пятая идет за нами – у них однозначно первое место. Больше серьёзных конкурентов у нас нет. Нам можно спокойно рассчитывать на третье-четвёртое.
Аня поднималась рядом, едва касаясь моей руки. Наш выход помню, как во сне. Мы произвели впечатление, кажется: зрители захлопали, одобрительно зашумели. Оттанцевали полонез. Вроде никто не споткнулся и не запутался. Встали в позицию для вальса. Аня вдруг на один миг подняла на меня глаза. Казалось, мы закружились в невесомости, потеряв контроль над телами. Я очнулся уже за колоннами. Оттуда мы могли посмотреть выступление остальных школ. Мамель бегала между нами, повторяла:
– Молодцы, молодцы!
Пятая гимназия была на высоте. Они выбрали рок-н-ролл вторым танцем. Полонез их девочки танцевали в длинных пышных нарядах, а на рок-н-ролл вдруг скинули верхние пачки и остались в коротеньких юбочках с бахромой. Выплясывали так, что ноги выше ушей задирались, мы все хлопали и орали от восторга и радости, что всё страшное позади. После конкурса нас попросили подождать наверху, у гримёрок.