. От него шёл слабый, едва заметный пар. Будто минутой раньше кто-то налил себе чай и просто… отошел.
Сергей провел рукой над чайником. Тепло. Не горячо, но и не холодно. Это было почти невыносимо, это кричало о близости трагедии, о том, что она произошла совсем недавно. Он отдернул руку, словно обжегся. Чувство, что он не один, нарастало. Не просто знание, что здесь были люди, а ощущение чьего-то присутствия, чьего-то взгляда, который скользил по его спине, когда он стоял посреди этого застывшего времени.
Он вышел из кафе, чувствуя себя неуютно, словно незваный гость на чужих похоронах. Зашел в жилой дом, поднялся по лестнице. Двери были открыты или приоткрыты. В одной из квартир он увидел детские игрушки, разбросанные по полу, недостроенную крепость из конструктора. Рядом с ней – маленький плюшевый мишка, лежащий на боку. Словно ребенок просто вышел из комнаты, чтобы что-то взять.
"Ничего живого, – прошептал Сергей, склоняясь над мишкой. – Совсем ничего".
Но тогда почему… почему это чувство слежки не отпускало? Почему ему казалось, что кто-то дышит ему в затылок, когда он проходил по коридору, что кто-то наблюдает за ним из-за приоткрытой двери чужой спальни? Это было нечто большее, чем просто нервы. Это был тяжелый, почти осязаемый взгляд, который впивался в него, когда он исследовал чужие жизни.
Сергей оглянулся. Пустой коридор. Пустая квартира. Пустой дом. Но одиночество не было абсолютным. Оно было наполнено этим незваным, невидимым соглядатаем. Он не мог его видеть, не мог слышать, но чувствовал его так же ясно, как собственное биение сердца.
Солнце медленно клонилось к закату, окрашивая пустые улицы в багровые тона. Длинные тени домов вытягивались, искажая и без того жуткий пейзаж. И в этих тенях, казалось, таилось что-то, что двигалось вместе с ним, что наблюдало, что ждало.
Сергей выпрямился, оглядывая комнату. Он был в этом пустом городе не один. И это осознание было куда страшнее, чем полная, абсолютная пустота. Он почувствовал, как холод пробежал по его спине, хотя воздух был неподвижен. Это был не ветер, а предчувствие. Предчувствие того, что игра началась. И он был в ней единственной мишенью.
Глава 2: Призраки прошлого
Сергей провел первую ночь в том, что когда-то было чьей-то гостиной. Он выбрал квартиру на втором этаже, с окнами, выходящими на главную улицу. Задернул шторы, натянул на себя найденное на кресле одеяло, пропахшее чужим домом, и пытался спать. Каждый шорох, каждый треск старой мебели в этой мёртвой тишине заставлял его вздрагивать. Ощущение взгляда не исчезло, оно лишь усилилось с наступлением темноты, превратившись в нечто осязаемое, холодное, скользящее по стенам и потолку.