Каждый вечер, особенно если легко удавалось уйти, Пундель наливал чашку пенной дождевой воды из лужи и начинал во все тяжкие бранить «прямых». Иногда к беседе присоединялся и Джим; я обычно в это время следил за Челкой. Пундель в это время часто вспоминал свою мать-щениху: «боись “прямых” – говорила она – они отравили тётю Белочку и оставили дядю Мурзика лежать кверху пузом на перекрёстке (его семья была дружна с котами)».
Он не любил «прямых» (ещё иногда «длинных») и считал их врагами, которые хотят захватить мир собак и сделать из нас рабов.
«Все “длинные” преступники – рычал Пундель – начиная от Хамелеона до Бульдога Киллера, и особенно Соединённые Ушаты и Веники – они там вообще парятся в банях все время, а теперь ещё и хотят сделать из нас колонию строговоу режима, чтобы мы жили как в тюрьме».
«Ты и так живешь как в тюрьме» – бурчал Джим.
«Они хотят захватить наших женщин и щенков!»
«Зачем?»
«Потому что мы лучше».
«О, Пёс! я не могу это слушать, съешь свою пасть!»
Джим обычно замечал Пунделю, что тот стал жертвой собакализации. И из-за этого делит мир на запад и восток. Что он, как и все низкорейтинговые животные (самцы) перекладывает свои амбиции на вождей. А те используют его в своих корыстных целях.
Пундель в это время обычно брал небольшую паузу, добавлял пены в стакан и говорил, что пусть даже и так, но это все равно лучше, чем хозяин-вражина-прямоходящий.
«Неужели ты не чуешь, баран? Что это звери – гнильё, ни в одной конуре мира нету такого, чтобы пса, создающего блага тебе и другим, даже никто ни разу не пожалел, чтобы плевали ему прямо в харю! дурачили… Да, было много собак-вождей, много… и рано или поздно они показывали своё истинное рыло. Но у нас в стране даже не самых лучших из них считали выдающимися… тогда как я знаю, а я знаю точно, большинство среди них были те ещё черти. Это были единицы, понимаешь, чувствуешь, чем пахнет?, которые действительно о ком-то думали. Но даже и из того большинства чертовых собак… Даже одна из них была лучше тысячи таких как ты, гав… гав, гав… балоболов, которые сидят вот так вот и трындят: тра-та-та-та-та-та-та!… Мы бы не котировались даже за ухо, понимаешь?, за коготь одной такой псины – 50 из нас! сотни…
«Хорошо! если эти твои вожаки самые лучшие, почему я сижу тут на улице и пью пену? а они греются в особняках этих длинных гадов!?»