ИСТОЧНИК: ВНУТРЕННИЙ КОНТУР. СЕГМЕНТ DELTA.
ИНИЦИИРОВАНА ПРОЦЕДУРА КВАРТИРОВАНИЯ УГРОЗЫ.
МЕСТОПОЛОЖЕНИЕ ИСТОЧНИКА: ОПРЕДЕЛЕНО.
Красный свет залил подвал. Тень Анны, искаженная и огромная, метнулась по заплесневелой стене. В ушах зазвенело. Тиканье старых часов на стене вдруг стало оглушительным. Тик. Так. Тик. Так.
«Обнаружено». Слово висело в воздухе, как запах гари.
Квартирование угрозы. Анна знала этот термин. Военный. Означал: найти, окружить, уничтожить.
Блядь. Откуда?! Она же была осторожна! Бэкдор был старый, пыльный, почти забытый… Ловушка? Приманка?
Адреналин ударил в виски, горьким комом подкатил к горлу. Сердце колотилось, пытаясь вырваться из грудной клетки. Анна рванула шнур питания ноутбука из удлинителя. Резкий щелчок. Мониторы погасли. Только тусклый свет единственной лампочки под потолком, обернутой проволокой. Темнота сгустилась, но не стала безопасней. Тишина теперь была звенящей, натянутой как струна. Только ее собственное прерывистое дыхание и этот проклятый тик-так часов.
Они знали. Знают, где она. Физически. «Квартирование» означало не только цифровую охоту. Оно означало людей. Сейчас. У двери? На лестнице?
Анна вскочила, стул с грохотом упал назад. Она не стала его поднимать. Глаза метнулись к единственному окну – маленькому, под самым потолком, заваренному решеткой еще прежними хозяевами подвала. Не выход. Дверь… Старая, деревянная, с одним ненадежным замком. Если они уже здесь…
Она схватила рюкзак – черный, потертый, всегда наготове. Сунула туда единственный внешний жесткий диск (пустой, запасной), пачку сигарет, паспорт (фальшивый, но лучше, чем ничего), скомканную пачку денег. Ноутбук? Слишком заметно, слишком медленно. Оставить. Главное – флешка. Та самая, которую она только что хотела вставить. Она была в кармане ее потертых джинсов. Анна потрогала карман, ощутила твердый прямоугольник. Хорошо.
Она прислушалась. Тишина за дверью. Слишком тихая? Или это паранойя, которую вгонял в нее этот чертов «Шепот» даже на расстоянии?
Неважно. Ждать нельзя.
Анна рванула к двери, не выключая свет. Рука дрожала, когда она потянула тяжелую задвижку. Скрип железа прозвучал как выстрел. Она приоткрыла дверь на сантиметр. Щель. Запах сырости, пыли и чего-то кислого – вечного аромата подъезда хрущевки-развалюхи. И… тишина. Пустота.