– Угу… И за что же вас разоружили и отправили в тыл? Ведь во время военных действий просто так не разоружают.
– Наверное мы не внушали доверия.
– Почему же вы не внушали доверия?
– Я предполагаю, потому что мы немцы.
– Так-так. А вам не приходило в голову, что недоверие к вам основывалось не на пустом месте?
– Я не понимаю о чём вы говорите.
– Я вам объясню. Наши чекисты провели спецоперацию по выяснению настроений и, скажем так, степени преданности немцев Поволжья Советской власти, правительству и, шире говоря, всему нашему народу. Колонна переодетых в немецкую форму красноармейцев несколько дней появлялась в различных районах республики, и ни один, слышите, ни один житель не сообщил о появившемся враге советским властям! Что это если не измена? Вы, наверное, уже слышали, что наше правительство приняло превентивные меры и выселило всех жителей бывшей республики немцев Поволжья в восточные районы страны, а саму автономную республику ликвидировало?
– Да, слышал. Я бы тоже не сообщил никому о колонне немецких войск на восточном берегу Волги. Я подумал бы так: «Если я вижу немцев, то уж подавно их видят те, кому по долгу службы положено их видеть!» Откуда взяться немцам за Волгой, когда фронт стоит на Днепре? Я предположил бы, что меня проверяют не на преданность, а на умение держать язык за зубами и не быть паникёром.
– Гм… Но мы отвлеклись… Итак, вас разоружили и отправили в тыл. Что было потом?
– Нас повезли в Могилёв.
– Кто повёз?
– Сопровождал нас младший политрук Матвей Арютов. Сначала он привёз нас в солдатскую столовую пообедать. Мы ещё не приступили к обеду, как начался авианалёт, и рядом со столовой взорвалась тяжёлая бомба. Обед наш оказался на полу.
– Что было на обед?
– Борщ.
– Вкусный?
– Какое это имеет значение, если мы так и не пообедали.
– Угу… Ну и дальше что?
– Политрук отвёл нас в пустовавшую школу и ушёл за инструкциями что с нами делать. Вернувшись, сказал, чтобы мы не высовывали носа, так как немцы высадили десантников, переодетых в красноармейскую форму. Нашим приказано в плен их не брать, и уничтожить на месте. А мы в красноармейской форме, с немецким акцентом – вылитые диверсанты. Он нас предупредил и ушёл. Больше мы его не видели.
– Бросил вас?
– По-вашему, бросил, а, по-моему, сдал в плен.
– Гм… Объясните.