– Они учатся, – сказал Эйдзи, глядя, как Ами объясняет матери, как считать урожай.
– Но клан всё ещё силён, – отец точил новый нож, уже не пряча его.
– Сила – как пар в котле. Сначала ты его не видишь. Потом он двигает горы.
Вдали, над замком Сэйреи, сгущались тучи. Первые за сто лет. Кто-то сказал, что это предзнаменование. Эйдзи знал – это просто пар от новых печей, где плавили сталь для плугов.
Глава 3: Урожай молчания
Дождь начался на рассвете, но Эйдзи уже стоял у каналов, наблюдая, как вода струится по бамбуковым желобам. Его пальцы скользили по резным отметкам на стволе старой ивы – здесь отец когда-то учил его считать урожай. Теперь рядом с зарубками красовались угольные формулы, похожие на тайные письмена.
– Они придут за своим, – позади раздался голос Рэна. Рыбак опирался на посох, его лицо скрывала тень соломенной шляпы. – Половину, как всегда.
– Половину от чего? – Эйдзи повернулся, держа в руке глиняный черепок с цифрами. – От трёхсот мешков? Или от ста, как они считают?
Ветер донёс звон колокольчиков – жрецы спускались с горной тропы. Их красные одежды выделялись на фоне зелени, как кровь на снегу. –
Жрец с лицом, изборождённым ритуальными шрамами, ударил посохом о землю:
– Сэйреи требует свою долю!
Толпа замерла. Эйдзи шагнул вперёд, за спиной у него выстроились дети с табличками и весами, собранными из обломков старой мельницы.
– Взвесьте, – он махнул рукой.
Ами и другие ребята начали пересчёт, выкрикивая числа так громко, что эхо било по склонам. Десять мешков! Пятнадцать! Двадцать!» Жрец ёжился, будто каждое число жгло его кожу.
– По вашим меркам – десять, – Эйдзи поднял палец, когда последний мешок упал на весы. – По нашим – семь.
В толпе зашептались. Староста, пряча ухмылку, разлил сакэ в чаши стражникам. Жрец сглотнул, его пальцы сжали посох так, что костяшки побелели.
– Клан… примет ваши условия.
Это была не победа. Первая трещина в монолите.
Пещера за водопадом гудела, как улей. Химари, сбросив серебряную маску, чертила на стене схему звёздного неба, которого не видел никто, кроме неё.
– Здесь, – она ткнула пальцем в созвездие, напоминающее паровую турбину. – Их корабль. Они прилетели на нём, когда мир был молод.
Эйдзи провёл рукой по холодному камню. Где-то под замком ржавели обломки машины, которая могла бы изменить всё. Но страшнее было другое – дневники первых жрецов, написанные на языке его прошлой жизни. «Проект Возрождения. Цель: Утопия через контроль».