– Что-то ты, душенька, совсем про меня забыла. Отчего не заглядываешь боле? – сказала она, пристально глядя в глаза девушки.
– Работы много по дому, – оправдалась Анна, с тоской поглядывая на торговые ряды.
Повилика проследила за её взглядом.
– Не о том думаешь, девка! – рявкнула сурово. – Пора тебе ремесло в руки брать! Жду завтра с утра, да пораньше.
– А тятя как же? – запротестовала Аннушка.
– А с ним разговор будет отдельный! – отрезала собеседница и добавила снисходительно: – Иди уже. Вижу, как тебе не терпится!
Оставшись одна, Повилика прошептала:
– Скоро судьба твоя переменится, Аннушка. А, впрочем, и наша тоже.
И, сжав ладонями батожок, о чем-то крепко задумалась.
Анна и не собиралась ничего покупать на ярмарке, знала, как нелегко даются деньги её отцу; а вот поглазеть на приезжих, послушать разговоры – это мило дело. Заглядевшись на яркие отрезы ткани, она споткнулась и, больно ударившись рукой, упала наземь. Из раны на руке хлынула кровь.
Тут же заплясал возле неё, дразнясь и размахивая руками, соседский пацанёнок Гришка:
– Бабка-Ёжка,
Костяная ножка,
С печки упала —
Ножку сломала!
От боли Аннушка растерялась. Сами собой хлынули слёзы…
– А ну пошёл отсюда, сиська овечья, – раздался мужской голос, и сильная рука подняла Аннушку с земли.
Разлепив мокрые от слёз ресницы, она увидела перед собой Якова, жившего на соседней улице. Двадцатидвухлетний парень женой к своим годам не обзавелся и батрачил на Паршукова – местного зажиточного крестьянина, владеющего тридцатью десятинами земли, десятком коров и лошадей, да овцами без счета. Парень оторвал подол своей рубахи так, что получился внушительный лоскут, и перемотал Аннушке руку.
– Смотри под ноги, так и зашибиться недолго, – улыбнулся он, будто не замечая уродства.
– Спасибо, – тихо ответила Анна, прижимая окровавленную руку к груди. Привыкшая к тому, что вслед ей обычно улюкают, бросаясь обидными словами, она не могла поверить, что эта добрая улыбка предназначалась ей.
– Вот ты где, – дернула за здоровую руку сестра Аксинья, со стороны заметив падение Анны. – Мамка тебя обыскалась, там сваты к Евдокии пожаловать должны, а вы с тятей как сквозь землю провалились! Не знаешь, где он?
– У храма стоял только что, с мужиками разговаривал.
– Бежим искать его, а то всё пропустим!
Обернувшись, Анна улыбнулась Якову, и поспешила за сестрой.