– Светлооков? Это Тягунова.
Голос в трубке скрипел, как несмазанная дверь. Вениамин приподнялся на локте, различая в полутьме цифры на часах.
– Марьяна Степановна… – голос хриплый от сна. – Сейчас только шесть…
– В кафе "Бристоль". Через час.
Щелчок в трубке.
7:15 утра.
Кафе пахло кофе и дезинфекцией. Марьяна Тягунова сидела у окна, окруженная ореолом из салфеток, расставленных с военной точностью. Её неестественно рыжие волосы (цвета дешёвой хны) были уложены в жёсткую вазу.
– Опоздал на пятнадцать минут, – объявила она.
Тёмные глаза сверлили его. Шуба (настоящий соболь, несмотря на тёплую погоду) лежала на соседнем стуле.
– Моего мужа убили, – сказала она без предисловий. Пухлые пальцы сжали сахарницу. – Три дня назад.
Вениамин медленно выдохнул.
– Полиция…
– Эти бездари! – она стукнула кулаком по столу. – Найдите убийцу. Сдайте его. Или… – её губы растянулись, обнажив вставные зубы, – убейте сами.
Конверт шлёпнулся на стол.
– Тридцать тысяч аванса.
9:19 утра. Здание СК.
Вениамин ждал в коридоре, когда дверь кабинета распахнулась.
– Ну и идиот ты, Веник, – Зотик стоял на пороге, чёрный костюм, чёрные волосы. – Ты вообще понимаешь, в какое дерьмо лезешь?
– Мне нужно дело Тягунова.
Зотик закатил глаза.
– Официально – самоубийство. Закрыто.
– Не верю.
– А я тебе должен верить? – Зотик резко развернулся. – Рома!
Из кабинета вышел мужчина. Массивный, одновременно подкачанный и пухлый. Темно-каштановые волосы, тёмно-зелёные глаза.
– Морозенко. Мой новый напарник.
Роман кивнул, изучая Вениамина взглядом.
– Дело Тягунова? – голос неожиданно мягкий для такой комплекции. – Я как раз хотел его пересмотреть.
Зотик фыркнул.
– Вот и познакомились. Теперь убирайся из моего коридора.
Когда Вениамин вышел на улицу, в кармане лежала флешка на которой было несколько порезов, как будто её пытались разрезать ножом. На ней – дело, которого официально не существовало.
11:09 утра. Квартира Вениамина.
Вениамин сидел за кухонным столом, ворочая флешку в пальцах. На экране ноутбука – сканы дела Тягунова: фото трупа в лесу, протокол осмотра, заключение о самоубийстве. Слишком чисто. Слишком… аккуратно.
Звонок в дверь.
Через глазок он увидел массивную фигуру Романа Морозенко. Тот стоял, переминаясь с ноги на ногу, в руках – бумажный пакет с надписью "Пончики".
– Заходи, – буркнул Вениамин, отступая.