Воплощая в жизнь великую цель, Понтий Пилат совершенно не заботился о пострадавших, а их становилось все больше и больше. Они собирались в толпы и сначала вполголоса обсуждали свои неприятности, потом громче – по мере увеличения единомышленников. Неведомая сила влекла их к источнику бедствий и предмету бесед – строящемуся акведуку.
Толпы местных иудеев увеличили жители Иерусалима. Казалось, их‑то не должно быть среди недовольных – ведь водопровод являлся благом для города. Но присутствие горожан в среде бунтарей тайно обеспечил первосвященник и его влиятельные родственники, которым невольно пришлось пожертвовать крупные суммы на стройку Пилата, и теперь они думали не о благоустройстве города, а о мести.
Многотысячная шумная толпа окружила копошащихся рабочих; она не применяла никакого насилия, но тем не менее работы пришлось прекратить.
Взбешенный Пилат в первый момент хотел бросить на мятежников все свое войско, но опомнился также скоро, как и вспылил. Легионеров у прокуратора в подчинении имелось не более трех тысяч; их было достаточно, чтобы разогнать безоружные толпы, но слишком мало, чтобы выстоять против восстания мстительного народа. Пилат уже понял, что открыто враждовать с этими подданными римского императора себе дороже. И он нашел изощренный способ избавления от нежелательных посетителей его великого строительства.
В когортах прокуратора в основном служили выходцы из Азии: сирийцы, каппадокийцы, малоазийские греки и прочие. Их присылал наместник провинции Сирия, в подчинении которого находилась Иудея. Пилат приказал двум сотням легионеров, которые ликом были наиболее сходны с иудеями, переодеться в еврейскую одежду. Под платьем они спрятали тяжелые дубины. И вот эти оборотни приблизились к сборищу иудеев у акведука и, не вызвав никаких подозрений, окружили недовольных.
Иудеям было передано приказание разойтись, но они уже почувствовали свою силу и слова в виде просьбы или приказа не имели никаких действий. Толпа собравшихся не поняла, что для нее это было последним предупреждением. «Но так как она продолжала поносить Пилата, – описывает дальнейшие события Иосиф Флавий, – то он дал воинам условный знак, и солдаты принялись за дело гораздо более рьяно, чем то было желательно самому Пилату. Работая дубинами, они одинаково поражали как шумевших, так и совершенно невинных людей. Иудеи, однако, продолжали держаться стойко, но так как они были безоружны, а их противники вооружены, то многие из них тут и пали мертвыми, а многие ушли, покрытые ранами. Таким образом было подавлено возмущение».