Приказы вышестоящих нужно выполнять.
Когда в окна постоялого двора заглянуло пасмурное утро, он не чувствовал себя ни отдохнувшим, ни выспавшимся. Иван, увидев его перепачканную одежду, опешил:
– Где ж вы так измазались-то?
– Вышел прогуляться вчера. Не спалось, – пробормотал он, краснея.
– И?
– И упал.
Отец на это вскинул брови, но ничего не сказал.
Засобирались в последнее паломничество. Произошедшее ночью уже казалось сном, размытым и фантастическим. Прореха в воздухе, мертвый город под красным небом, солдаты в черно-белых мундирах, сражающиеся с летучей тварью, и командующий ими генерал Мелиссино… Да разве могло такое случиться взаправду?
Но одежда – одежда была испачкана, и брюки порвались на коленях, а ладони, ободранные при падении со склона, горели.
«Я не безумный, – подумал он упрямо. Три слова, которые он твердил себе последние семь лет. – Мне не привиделось».
Затертый до дыр маршрут: знакомые улицы, высокое серое небо, рассеянные прохожие. Отец шел, понурив плечи, уже ни на что не надеясь. А он… Он шагал и думал про сморщенные почерневшие тела на земле. Они не вобрали в себя тьму, как делал он. Почему? Неужели ее было слишком много?
Они с отцом замерли на привычном посту. Редкие прохожие награждали их кто насмешливыми, кто сочувственными взглядами, но ни один не замедлил шаг.
Наконец показался генерал Мелиссино. На нем был обычный военный мундир, никакой не черно-белый, и только тени под глазами намекали, что ночка выдалась беспокойная.
Как всегда, генерал Мелиссино, погруженный в свои заботы, едва удостоил просителей взглядом. Но в этот раз он не остался стоять смирно. В этот раз он шагнул вперед.
– Ваше превосходительство!
Генерал обернулся. Скользнул по нему усталым взглядом, даже не замедлив шага, и… остановился.
Это придало храбрости. Он сделал еще шаг. Вытянулся в струнку, пьяный от отчаяния.
– Ваше превосходительство, примите меня в кадеты! Мы не можем больше ждать, пока прошение рассмотрят, мы с голоду умрем!
Казалось, генерал Мелиссино его не слышит. Темные глаза впились в лицо – проверяя, перепроверяя. Наконец, генерал выдохнул:
– Это ты.
Узнал… Слава Богу, узнал!
– Ваше превосходительство! – повторил он звенящим голосом. – Прошу вас, одобрите мое прошение. Я вам до конца жизни обязан буду. Клянусь, вы не пожалеете.