Павел шёл молча. Он и не думал, что его мимолетная интрижка обернется таким несчастьем. «Да что мне до нее?» – подумал он, пытаясь отогнать чувство вины.
– Что случилось? – обеспокоенно спросила Софья, обнимая брата.
– Ничего такого, о чём нам стоило бы переживать, Софа, – стараясь придать голосу безразличие, ответил Павел.
***
Павел Петрович всю минувшую неделю словно утратил внутренний покой. Он изо всех сил старался не выказывать своего состояния окружающим, но трагическая гибель Анны настойчиво терзала его сердце. Каждое воспоминание о ней словно игла впивалась в грудь. Раз за разом его сознание рисовало её открытые глаза, устремлённые в холодное небо, но уже не видящие ничего.
Сидя в гардеробной и бездумно натирая до блеска свои сапоги, он вспомнил их первую встречу полгода назад, на балу в доме Конева. Сперва Анна не произвела на него особого впечатления, но стоило заговорить с ней, как он мгновенно оценил её тонкий ум и лёгкий характер. Она была дочерью Белобокова, владельца известной фарфоровой фабрики Петербурга. Белобоковы происходили из простых, незнатных горожан, и старший Белобоков старательно посещал все возможные светские мероприятия, надеясь выгодно выдать замуж дочь и, таким образом, укрепить социальный статус семьи. Павлу это казалось крайне забавным и нелепым: ведь как бы высоко ни поднялась эта семья, кровь её останется всё той же красной и никогда не приобретёт благородный голубой оттенок.
Если бы Анна происходила из более знатного рода, Павел, не колеблясь, сделал бы её своей супругой. Тогда, он ясно осознавал, что начинает питать к ней нежные чувства, и, чтобы не страдать и не опозорить семью неравным браком, ровно месяц назад, он предпочёл решительно разорвать всякое общение. Вот почему, собственно, и случилась вся эта история с падением с моста. «Да при чём тут вообще я?!» – раздражённо подумал Павел Петрович. Действительно, за этот месяц могло произойти всё что угодно! С какой стати он возложил всю вину на себя? Ведь прошёл целый месяц, чёрт побери!
– Господин! Господин! – панический крик Агафьи прервал его размышления.
За её спиной с грохотом захлопнулась массивная дверь. Павел, босой, с сапогом в руке, стремительно выскочил в вестибюль.
– Чего ты голосишь, сумасшедшая баба?! – закричал он на испуганную няньку. – Немедленно прекрати!