«Ну что, очкарик, как впечатления?» – Сашка развалился на своей койке, заложив руки за голову, и смотрел на Витьку с дружелюбным любопытством.
«Шумно… И жарко», – честно ответил Витька, снова поправляя очки. «А ты… ты тут часто?»
«Третье лето кряду!» – с гордостью объявил Сашка. «Здесь как дома. Знаешь, где лучшие яблоки воровать? Знаешь, в какой каморке у сторожа дяди Миши самый вкусный компот? Знаю! И где море ночью светится, как будто звезды упали в воду. И какие истории тут рассказывают…» Он многозначительно прищурился. «После отбоя. Когда вожатые спят».
Витька почувствовал легкий холодок по спине, несмотря на жару. «Какие… истории?»
«А вот узнаешь», – загадочно улыбнулся Сашка. «Сегодня же. Первая ночь – святое дело. Только смотри – не вскрикни. Андрей, наш вожак, хоть и добрый, но на уши встанет, если шум услышит. А старшая вожатая, Маргарита Павловна…» Сашка сделал страшное лицо и провел пальцем по горлу. «Та еще фурия. Застукает – мало не покажется».
Первый день пролетел в вихре. Общая линейка на плацу под палящим солнцем, где товарищ Борисов долго и нудно говорил о дисциплине, дружбе и чести пионерского галстука. Знакомство с территорией: столовой «Волна», где уже пахло борщом и компотом; клубом «Алые паруса» с потертой сценой и пианино; спортивной площадкой с покосившимися воротами; медпунктом, откуда доносился резкий запах йода. И, конечно, спуск к морю. Длинная лестница, утопающая в зелени, вела вниз, к небольшой галечной бухте. Вода была удивительно прозрачной, теплой и невероятно манящей. Ребята, сдерживаемые окриками вожатых, только бросали завистливые взгляды на плещущиеся волны – купаться разрешат только завтра, после медосмотра.
Обед в столовой был шумным и веселым. Гремели алюминиевые ложки по таким же мискам, смех, крики, требования добавки. Сашка ловко орудовал ложкой, умудряясь болтать с соседями по столу и подкалывать дежурную по столовой – рыжую девчонку Олю из шестого отряда. Витька ел молча, поглядывая по сторонам, все еще чувствуя себя немного чужим. Он заметил, что Сашку многие знают, с ним легко шутят, к нему тянутся. Он был своим.
После обеда – «тихий час». Обязательный, ненавистный, но необходимый после дороги. Жара в спальне стала невыносимой. Воздух стоял густой, неподвижный, пропитанный запахом пота, свежего белья и хвои. Мухи жужжали у потолка. Кто-то тихонько посапывал, кто-то ворочался, кто-то, как Витька, просто лежал с открытыми глазами, глядя на трещинки в побелке. Сашка, свернувшись калачиком на своей койке у окна, казалось, спал, но Витька заметил, как его глаза приоткрылись, когда вожатый Андрей, убедившись в относительной тишине, вышел покурить на балкон.