Да, и снова день ничем не отличился от предыдущего. Миссия, которая была пройдена вчера снова появилась на экране ноутбука, но Саня этого не заметил, ему не было нужды помнить на каком этапе игра остановилась вчера. Этап игры не имел важности, игра – она была не поводом развлечься, она была поводом забыть о том, что за ней настоящая жизнь. С должным уважением он отнёсся к миссии, и ко второй, и к третьей, не обратив внимания, как солнце зашло, как ушёл домой Стас, всё было где-то по ту сторону, а он остался по эту, не сетуя, не страдая, не жаждя перемен. Ему даже злиться не было нужды, человеку без сердца не пристало выказывать негатива, да и позитива в целом.
В следующий раз, когда его убили в виртуальном мире, он почуял укол в груди, ему померещилось будто его и в самом деле убили. Неприятное ощущение быстро сгладилось появлением героя на экране, но теперь всякий раз как его ненастоящее тело сталкивалось напрямую с поражающей атакой противника, Сане становилось неприятно и горько и отчего-то противно, будь его воля он бы больше никогда не встал с геймерского продавленного кресла и не вышел бы наружу. Игра стала для него его римской империей. Реальный мир отчуждался дальше и дальше, а виртуальный, напротив, продолжил вверять, что происходящее на экране на самом деле существует. Саня всё-таки обнаружил свою войну в этой жизни и успешно в ней проиграл.
***
Опрометчиво поздно Павел вспомнил о печеньях, купленных вчера, а затем положенных на край стола. Вроде бы он даже умудрился съесть парочку из них. Сегодня печений на столе не оказалось, но вместо них он положил туда целую вереницу конфет. Заходить перед работой в магазин уже стало привычкой. Сладости не заполняли пустоту желудка, но определённо отбивали чувство голода. Он ощущал его каждое утро, затем встречался с ним ближе к обеду, и в последний раз виделся почти к полуночи. Он забывался за работой и не всегда успевал нормально поесть, и в эти дни ничего не поменялось. Работы стало в два раза меньше, так как принтеры не могли печатать, а от того клиенты не приходили, но работы меньше не стало.
Сегодня он по привычке поднялся пешком, почему-то забыв поздороваться со своими коллегами по этажу, когда встретил их в пролёте коридоров. Это было странно, он никогда прежде о таком не забывал. Дружелюбность – это был не только способ оставаться хорошим и притягательным в глазах других людей, но и способ заработать очки превосходства. Нет, это утро, похоже на многие другие, было иное, а причину от чего так случилось, Павел найти не мог. Ему на секунду стало стыдно, что он вот так прошёл мимо, не сказав и слова, и было хотел податься обратно и повиниться, поприветствовать коллег, как следует добропорядочному человеку, почти встал со стула, почти открыл дверь, но это почти было всего-то плодом воображения, а в реальности он и не вставал со стула. Эти люди, которые ему казались может и не друзьями, но хорошими товарищами, прошли мимо него, и это могло бы остаться незамеченным, но не сегодня. Сегодня Павлу стало даже до некоторой степени обидно за самого себя. Столько лет он проходил мимо своих коллег, столько раз спрашивал о делах и в единственный день, когда он не сделал этого, и они промолчали.