Потом он позвонил Свете и предупредил, что будет в субботу. Света, знал Антон, бросила бы все свои планы, даже если бы он явился без предупреждения, но сегодня ему хотелось быть великодушным. К тому же субботний вечер им предстоит провести в компании Ирины и Сашки, а это потребует от Светы мужества.
Антон с досадой усмехнулся. Стоило подумать об Ирине, как по его освещенному улыбкой победителя лицу пробежала тень. Ирина будет недовольна, и ее можно понять. Но Антон, твердо решивший, что никакие связи – дружеские, любовные, деловые – не будут впредь угрожать его независимости, не собирался считаться с ее мнением. Не в этот раз.
Ирина и без того занимала слишком большое место в жизни Антона, в последнее время это его пугало. Он пропустил момент, когда их пути, всегда пролегающие так близко, переплелись настолько, что Ирина стала частью его самого.
В пятый класс обычной тульской школы Антон шел разочарованным и настроенным мрачно. В московской гимназии к углубленному изучению трех языков прилагалась компания детей «непростых родителей» – вместе с ней Антон намеревался в недалеком будущем влиться в сообщество, именуемое вначале «золотая молодежь», а затем «цвет нации». Естественно, тульские мальчишки и девчонки заранее казались ему совершенно неподходящим окружением. В то же время даже небольшой жизненный опыт, накопленный к десяти годам, заставлял признать, что игнор и высокомерие по отношению к одноклассникам новенького до добра не доведут. К тому же бедственное положение, в котором оказались Антон с мамой, меняло расклад не в его пользу: выходило так, что скорее на Антона станут смотреть презрительно, чем наоборот. Ему ничего не оставалось, кроме как через силу пустить в ход свое обаяние. Разумеется, маленький Антон не смог бы сформулировать выбранную им линию поведения словами и действовал по наитию. Уже тогда он будто чувствовал, что умеет нравиться людям. Он улыбался, когда директор представлял его классу, темные ресницы хлопали, девочки синхронно поднимали и опускали взгляд, а мальчики сидели насупившись. Устраиваясь за партой, Антон обвел взглядом тех ребят, кто оказался поблизости, подмигнул и шепнул: «Привет, крошки!» Это сработало. Небольшие местечковые трения потом случались, но никто и никогда в новой школе не посмотрел на Антона сверху вниз.