Выбравшись из воды, Игнатец рванул было за уплывающим древком, но острые прибрежные камни быстро остудили его пыл. Пожалев, что не надел лапти, он насколько мог быстро заковылял вдоль берега. Погоня продолжалась недолго. Чуть ниже по течению река делала поворот, образовывая в излучине небольшой водоворот. В него и угодила удочка. Ее закрутило в омуте и стало медленно прибивать к берегу. Игнатец хорошо все рассчитал, и когда древко оказалось совсем рядом, забежал в воду и схватил прут.
– Потерял чего? – услышал он незнакомый голос и от неожиданности чуть снова не выронил удочку.
– Я? Я… это…, – пробормотал Игнатец, не зная толи в реке стоять, толи к берегу идти.
Он пытался разглядеть стоявшего на берегу человека, но слепящее из-за спины пришельца солнце сводило все его попытки на нет.
– Не здешний я. С миром иду к вам и с вестями важными, – произнес тот. – Испужался что ли меня?
– Не…, – протянул Игнатец, приходя в себя от неожиданной встречи.
Он прикрыл глаза рукой и только тогда смог хоть немного рассмотреть незнакомца. Судя по усталому выражению лица, путь тот проделал не малый. Да и потрепанная одежонка свидетельствовала о том же.
– Моё имя Окат. Окат Брод. Я – вестник от княже Тоемского Пуксы новости и указы разношу среди тоймичей, – произнес он и протянул мальчишке руку.
– Игнатец, – ответил мальчишка, выходя из воды.
Руку в ответ он не подал, памятуя наказ деда: «Руки и ноги в незнакомые места не ставь, а нос в чужой дом не суй».
– А в чьих людях проживаешь? Сколько зим тебе?
– Тоймичи мы. На этой реке живу десять зим, – настороженно ответил Игнатец.
– Что тоймичи, то я знаю, – сказал Окат и убрал отвергнутую в пожатии руку.
– А раз знаешь, чего спрашиваешь? – огрызнулся Игнатец.
– Ишь, какой ты не приветливый. В первый раз по вашей реке иду, от того и интересуюсь. Далеко ли ваше печище-селение и сколько душ в вашем печище живет?
– До него, – протянул мальчишка. – По берегу дальше в два раза, чем напрямик. А душ не знаю. А хозяйских изб, что у нас с тобой пальцев на руках и ногах. Много.
– А старейшина… глава вашего племени сейчас там?
Игнатец напрягся, не понимая, зачем незнакомцу потребовался его дед, но виду не подал, а лишь нахмурился и отступил от чужака. Не зла ли желает пришелец его деду: вон как пристал с расспросами.