Слышу протяжный вой полицейских сирен. Они проносятся неподалёку, а потом отдаляются.
– Гля, пацаны. Очнулся.
– А ты говорил, ему конец.
– Ну так чё, это… Добивать будем?
Они про меня, что ли? Ну-ну. Попробуйте.
Посмотрим, кто кого сейчас добьёт!
Дальше разговор не идёт. Наступает нерешительное молчание.
С трудом верчу головой по сторонам, пытаясь сообразить, откуда исходит голос. Через туман, застилающий зрение, с трудом различаю три мужских силуэта. Какие-то придурки стоят в нескольких шагах и размышляют явно о том, стоит ли меня прикончить.
Пытаюсь подняться. Вот только ноги не держат. Всё тело вдруг взрывается болью, и я падаю обратно на асфальт. Из горла вырывается невольный стон.
Но я предпринимаю новую попытку. С третьего раза, опираясь на стену, всё-таки встаю.
Протираю лицо и смотрю на ладонь. Вся в крови. Ну, неудивительно. Странно то, что я вообще жив.
Перед глазами всё плывёт, и собственная рука кажется странной. Слишком худое запястье, слишком тонкие и длинные пальцы. И куда делось моё кольцо из адского оникса?
– Где я? – кое-как выдавливаю. Собственный голос как-то чуждо звучит.
– Чё, колдунчик, память отшибло? – один из тройки подходит ближе.
Лунный свет падает на лицо, и я узнаю, кто это. Один из тех, что напрягал моего студента, Диму Могильного.
Какого дьявола? И вообще, почему я не в плену у Братства?
Ни хрена не могу понять. В голове мешалда, мысли носятся, как мухи. Нет, скорее, как осы. Потому что они будто жалятся – пытаться думать сейчас реально мучительно.
Кривясь от боли в разбитых губах, выдавливаю изо рта густой плевок. Трудно понять, чего там больше – слюны или крови.
– Слышь ты, отморозок, – говорю. – Быстро, сука, объяснил, где я нахожусь и что происходит.
Антимага на секунду шокирует моя дерзость. А потом он хватает меня за воротник и рычит:
– Тебе чё, мало было? Ща вообще сдохнешь!
– Ошибаешься, – скалюсь я и призываю магию.
Попытка неудачная. Такое чувство, будто у меня вообще нет резерва маны. Я хотел шарахнуть мудака молнией, а выдал только смешную искорку.
Получаю кулаком в челюсть и тут же вновь оказываюсь на асфальте. Твою мать, как больно. Больнее, чем обычно.
– Ну всё, пацаны, я решил, – говорит парень. – Замочим колдунчика. Станем настоящими антима!
– А чё, это… есть нож у кого-нибудь?
– Да на хрена тебе нож? Ща так его задолбим.