– …Аната ва… гайдзин? – тихо спросила она. Голос – как ручей в горах: прохладный, чистый.
– Россия… – выдохнул я, не зная, зачем сказал это.
– Ро-ши-а… – повторила она, будто пробовала слово на вкус.
Я хотел заговорить, сказать что-то. Но язык мой не повиновался. Мы стояли, разделённые мостом, но ближе друг к другу, чем с кем-либо за последние месяцы.
И вот тогда, как по велению судьбы, за спиной появился мой стражник. Каменный, молчаливый, как всегда. Девушка увидела его, и её взгляд стал другим – отстранённым, как будто мы и не встречались вовсе.
– Прощайте, – прошептала она, поклонилась и исчезла среди цветущих деревьев.
А я стоял, глядя ей вслед, и чувствовал, как ветер уносит её аромат – и вместе с ним часть моего сердца.
Она исчезла в ночи – так легко, словно её и не было вовсе. Как лёгкий ветер, что скользнул мимо, не оставив ни следа, ни тени. Я стоял, не сводя взгляда с того места, где она только что держалась за перила моста. Шаг вперёд – и её уже нет.
Я резко повернулся к стражнику.
– Кто она? Как её зовут? – спросил я.
Он стоял, как изваяние, будто слова мои не достигли его слуха. Ни вздоха, ни звука – только сдержанный, холодный взгляд.
– У тебя язык есть? – рявкнул я, раздражённо махнув рукой. – Хотя… с кого я спрашиваю, – пробормотал я уже себе под нос. – Как будто со стеной говорю…
Развернувшись обратно к мосту, я встал туда же, где минутой ранее стояла она. Опёрся на перила, взглянул вверх – небо было чистым, тёмно-синим, усыпанным звёздами, словно кто-то рассыпал по бархату алмазы. Под мостом тихо журчала речушка, отражая в себе эти звёзды. А напротив меня раскинулась сакура, полуприкрытая ночной тенью, но всё равно чарующе красивая.
– Что за чудное дерево… – выдохнул я. – Словно сама ночь украсила его лепестками.
Я стоял так долго – минут тридцать, может, больше. Просто смотрел в темноту, улыбаясь сам себе, как глупец. Странное чувство наполняло грудь. Лёгкое, но тёплое. Щемящее. Незнакомое. Я не знал её имени. Не знал, кто она. Но всё внутри гудело, будто я пережил нечто важное, значительное.
Ночь в деревне была тиха. Лишь стрекот сверчков да шорох листвы вдалеке. Я брёл по тропинке, прислушиваясь к своим шагам.
Добравшись до своего сарая, я улёгся на охапку сена. В темноте было тепло, пахло сухой травой, но… я не мог уснуть. Сердце билось, как после бега, а перед глазами вновь и вновь всплывал её образ.