На грубом столе, рядом с потрепанным кинжалом и куском черствого хлеба, лежал маленький глиняный флакон. «Успокоение». Алхимический костыль. Ядовитая благодать. Кайден взял его дрожащими пальцами. Холодный. Густая, мутная жидкость внутри казалась мертвой. Он знал, что будет потом: ледяное онемение, затихающий шепот, притупление боли… и пустота. Глубокая, бездонная пустота на месте всего, что когда-то делало его человеком. Но альтернатива была хуже. Отказ. Когда шепот превращается в крик, шрамы – в раскаленные докрасна трещины, а боль сжигает разум. И тогда ты либо сходишь с ума, либо делаешь что-то необратимое. Либо и то, и другое.
Он уже поднес флакон ко рту, когда в дверь резко постучали. Не просяще, как у нищего. Твердо, властно. Три удара. Металлом о дерево.
Кайден замер. Сердце, несмотря на «Успокоение» в руке, глухо стукнуло где-то в горле. Они. Он узнавал этот стук. Стук сапог Ордена по гнилым половицам.
Дверь открылась без приглашения. В проеме, заполняя его почти целиком, стоял Брандт. Один из «Молотов» низшего ранга. Клеймо на его правой щеке – стилизованный молот, выжженный в кожу и кость – пульсировало слабым красноватым светом. Его левая рука от локтя была заменена грубым, но смертоносным механическим захватом – «Клешней Скверны», стандартным вооружением пехоты Ордена. Глаза Брандта, маленькие и свиноподобные, с тупой жестокостью уставились на Кайдена.
«Рифт», – прохрипел он. Голос звучал как скрежет камней. – «Архидиакон зовет. Приказ». Он швырнул на пол у ног Кайдена свернутый в трубку пергамент, скрепленный черной восковой печатью с тем же знаком молота. Пергамент был грубым, желтоватым. Кайдену не нужно было приглядываться, чтобы понять – он сделан из человеческой кожи. Орден не тратил зря ресурсы.
Брандт даже не вошел. Он стоял в дверях, его массивная фигура загораживала скудный свет из коридора. «Не заставляй себя ждать, Безклеймный», – в его голосе прозвучало презрительное ударение на последнем слове. – «Диакон не любит опозданий. Особенно от таких… вещей, как ты». Он плюнул на пол у самых ног Кайдена, развернулся и зашагал прочь. Тяжелые сапоги гулко стучали по дереву.
Кайден стоял, сжимая флакон с «Успокоением» так, что пальцы побелели. Шепот в голове усилился, отозвавшись жгучей волной по шрамам. Вещь. Да, именно так они его и видели. Полезный инструмент. Опасный зверь на цепи. Безклеймный. Чудовище, которому повезло не стать Оссеем, но не повезло стать человеком. Он медленно наклонился, поднял пергамент. Печать была холодной, как лед. Он сломал ее большим пальцем.