– Сегодня к нам в офис приходил новый клиент, – рассказывала она за ужином. – Такой интересный проект, мы будем разрабатывать дизайн для сети кафе…
Я смотрел на ее лицо, пытался читать по губам, но быстро уставал от такой концентрации. Слова размывались, смысл терялся, и я чувствовал себя все более изолированным от ее мира.
– …а еще Света сказала, что они планируют корпоратив в следующем месяце, помнишь, я рассказывала…
– Угу, – кивал я, потеряв нить разговора еще несколько предложений назад.
– Антон, ты меня слушаешь?
– Конечно, слушаю, – раздраженно отвечал я. – Ты говорила про кафе.
– Я уже пять минут рассказываю про корпоратив. Про кафе было в начале.
– Ну извини, что я не могу запомнить каждое твое слово!
Марина замолкала, и я видел в ее глазах боль. Она пыталась быть терпеливой, понимающей, но мое постоянное раздражение подтачивало наши отношения.
Особенно тяжело стало, когда к нам приехали ее родители. Они не знали о моих проблемах – Марина решила пока не расстраивать их. Но скрывать ухудшение слуха в компании было практически невозможно.
– Антон, как дела на работе? – спросил ее отец за обеденным столом.
Я понял вопрос только потому, что он всегда спрашивал об этом, но ответить внятно не мог – не знал, что еще говорилось в разговоре до этого.
– Нормально, – коротко ответил я.
– А что с новым проектом? Марина рассказывала, что у вас серьезный заказчик.
Я растерялся. Какой проект? О чем рассказывала Марина? Я посмотрел на нее в поисках подсказки, но она была занята разговором с матерью.
– Да, проект идет хорошо, – соврал я.
– А сколько человек в команде?
Каждый вопрос становился ловушкой. Я не мог нормально участвовать в разговоре, но и признаться в своих проблемах не решался.
– Извините, я плохо себя чувствую, – сказал я, вставая из-за стола. – Наверное, полежу.
В спальне я лег на кровать и закрыл глаза. Через стену доносился приглушенный гул голосов, но разобрать слова было невозможно. Я чувствовал себя изгоем в собственном доме.
Марина пришла ко мне через полчаса.
– Что происходит? – спросила она, садясь на край кровати. – Родители в недоумении. Ты ведешь себя очень странно.
– Я не могу участвовать в разговоре, – признался я. – Не слышу, что говорят. Не понимаю, о чем речь.
– Почему не сказал им правду?
– Не хочу, чтобы они жалели меня.