В конце пути обоз остановился перед восточными городскими воротами Рима, украшенными изображением волчицы, к сосцам которой припали ее прославленные сыновья Ромул и Рем. Раскинув лагерь у ворот великого города, Фома Палеолог отправил гонца в резиденцию папы римского с сообщением о прибытии обоза и просьбой принять беглецов под его высочайшее покровительство, обещая верой и правдой служить Господу и церкви.
В ожидании ответа из Ватикана, Фома издалека всматривался в сверкавший золотыми куполами многочисленных соборов вечный город, обещавший им защиту и спасение. К вечеру верный гонец принес долгожданную весть от самого папы, который любезно предложил странникам приют и свое покровительство милостью Божьей, а это означало, что Рим готов оказать милосердие и дать приют византийским изгнанникам.
Первый этаж великолепного дворца, расположенного на берегу полноводного Тибра, был отдан верным придворным и воинам, пожелавшим служить семейству Палеологов. На втором этаже устроили роскошные покои Фомы и его семьи, но большая часть комнат дворца доверху заставили коваными сундуками из мореного дуба, благополучно прибывшими из Константинополя.
Старший Палеолог лично пересчитывал многочисленные тюки и тяжелые сундуки, которые без устали таскали наверх расторопные стражники. Время от времени их молодые и загорелые лица озарялись радостными улыбками, они не скрывали, что рады концу длинной дороги и счастливы прибытию в красивейший город мира, надежный оплот христианства.
Молодость быстро утешила их сердца, отогнав грустные воспоминания об отчем доме и навсегда потерянной родине. Было от чего радоваться, ведь позади осталось опасное и утомительное путешествие, а впереди простиралась новая жизнь, обещавшая им нехитрые земные радости.
Потянулись дни, которые отец и дочь Палеологи проводили в молитвах и беседах о высоком предназначении византийской принцессы, которая от самого понтифика получила новое имя, означавшее новую жизнь и новую судьбу. В тенистом саду над Тибром специально для Софьи выстроили ротонду, где она проводила много времени, читая труды величайших философов древности об устройстве мира, и размышляя о выпавшей на ее долю великой миссии.
К совершеннолетию Софья превратилась в красивую статную девушку, которая привлекала внимание многих римских юношей. Их пылкие ухаживания оставляли равнодушным сердце рассудительной красавицы, предпочитавшей уединение обществу легкомысленных искателей легких побед над девичьим сердцем.