Замок проклятых - страница 45

Шрифт
Интервал


У него пересохло в горле, я слышу, как он сглатывает.

– Что некоторые из рода Бралага особенные. – Фелипе произносит это так, будто неуверен, верное ли слово он подобрал, – в полнолуние они способны творить колдовство.

Я смотрю на изображение герба замка на обложе Книги, и странная мысль приходит мне в голову: «Может быть, луна символизирует колдовство?»

Либо я, так же как и мои предки, обладаю глубокой восприимчивостью к сверхъестественному, либо у меня психическое заболевание, которое передалось мне от тех же предков по наследству.

– У тебя есть лунный календарь? – спрашиваю я и прямо-таки физически ощущаю, что интуиция в этот раз меня не подводит.

Фелипе подходит к столу и роется в бумагах, пока не находит что-то.

– Маленькие черные кружочки в этом календаре обозначают полнолуние, – говорит он, протягивая мне календарь.

Я возвращаюсь на семь месяцев назад.

И вижу черную точку.

«Метро-25» случилось во время полнолуния.


ПРАВИЛО РАУЛЯ № 5:

НЕТ СОВПАДЕНИЙ,

ЕСТЬ ТОЛЬКО УЛИКИ

Глава 8

По дороге домой мы с Беатрис заезжаем в ресторан, чтобы забрать паэлью[31], которую она, по ее словам, заказывает раз в месяц.

Я твердо решила расспросить тетю сегодня вечером о пурпурной комнате. Теперь, когда я вновь обрела способность говорить, узнаю все, что мне интересно.

– Надеюсь, занятия с Фелипе тебе нравятся, – говорит она, когда мы ужинаем. Блюдо из риса с морепродуктами вкусное и очень сытное, поэтому я съедаю только половину своей порции.

– Фелипе – хороший мальчик, но… – Она отпивает вина из бокала. – Он тот еще фантазер.

Не понимаю, к чему тетя это говорит, и мне интересно, почему она употребила союз «но», как будто быть фантазером плохо. Должно быть, удивление написано у меня на лице, потому что Беатрис отвечает на мой молчаливый вопрос:

– Фелипе увлекся романами сразу же, как только научился читать. Человек с бурной фантазией, он всегда слишком погружался в художественный вымысел, книги стали для него настоящим наркотиком. Думаю, что его уже не спасти.

Тетя, словно забыв о моем присутствии, смотрит куда-то вдаль, и мне интересно, зачем она это сказала. Что она имеет в виду и о ком думает, когда говорит о спасении? Но у меня есть более насущный вопрос к Беатрис.

Я засовываю руку в карман толстовки и достаю фотографию, которую она мне прислала, на которой они с мамой – подростки – позируют фотографу в пурпурной комнате. Я кладу фотографию на стол между нами. При виде фото Беатрис морщится, будто проглотила что-то кислое. Я откашливаюсь и собираюсь спросить у тети, что случилось в этой комнате.