– Привет. Что-то ты зачастил с дневными сессиями. Отпуск взял, что ли? – с усмешкой спросил Масяня.
– Ага, пожизненный. Сам-то чего не на учебе? Маме сказал, что ко второй? – парировал Виктор.
– Препод по матану заболел, а остальные пары неинтересные, – проигнорировав колкость, ответил парень.
– Понятно, – не зная, что ответить, пробормотал Виктор.
На удивление Масяня сам задал направление беседе.
– До чего вчера досидели, кстати? Ваганыч нашел себе хату временную, не в курсе?
– Кстати, да. Пацаны разбежались, потом мы с Ваганычем вдвоем остались. Ну ты сам понимаешь, романтика, все дела… – Виктор сделал многозначительную паузу, но поняв, что реакции от Масяни можно ждать до второго пришествия, продолжил. – В общем, он у меня перекантуется, пока все не уладит.
– О, – только вымолвил Масяня.
– Ого, – вторил ему Виктор.
Молчание, продлившееся почти минуту, явно затянулось, так что Виктор решил взять инициативу в свои руки.
– Ну так чего, в Варик погнали?
– Ага, давай, – тихо промолвил Масяня.
– А что тебя так смутило-то? Ревнуешь? – съехидничал молодой человек.
– Пхех, – к удивлению Виктора усмехнулся Масяня. – Ладно, ты держи в курсе, окей? Учились вместе все-таки…
Виктор удивился внезапному приступу заботы.
– Так сам у него спросишь, когда он приедет. Через денек-другой уже должен. Заодно появляться чаще будет в сети. Ну если, конечно, шапочка из фольги не заблочит сигнал.
– Ты про что? – заинтересовался Масяня.
– Да он чего-то из своей поездки тайну создает. Не хочет, чтобы кто-то из местных даже про него в курсе был. Хрен знает, чего он очкует, но это его дело.
– Вот как, – протянул собеседник Виктора. – Тогда тем более, держи в курсе. Как бы он дров не наломал…
– А что, уже было что-то?
Однако добиться ответа Виктору не удалось. Масяня словно исчерпал лимит откровений на день и готов был говорить только по делу. Или, как в случае молодых людей, по игре.
***
Через несколько часов Виктору наскучило тыкание пальцем по мышке, так что он, наскоро распрощавшись с Масяней, отключился от аудиоконференции и подкатил к телефону. Дядя Гриша снял трубку через пару гудков:
– Слушаю, – сказал старик.
– Говорю, – сострил молодой человек.
Григорий Иванович издал нечленораздельный звук, после чего повисла пауза, однако через несколько мгновений Виктор не выдержал и прыснул.