Евгений шел за офицером, который постоянно сворачивал и менял направление, пока они не достигли места, где никого не оказалось. Офицер поднял с пола какую-то картонку, под которой обнаружился железный люк. Он делал это с такой осторожностью, словно это было сокровище, скрытое от чужих глаз. Открыв люк, они спустились в следующее подземелье. Один из солдат, оставшийся наверху, закрыл люк, положил сверху старую картонку, чтобы его не было видно, и, найдя недалеко пластиковый ящик, сел на него. Сняв автомат, он закурил сигарету и выключил фонарик, как бы отгораживаясь от беспощадной реальности.
Глава 2
Евгений сидел в полутемной комнате, чувствуя тяжесть каждой секунды. Свет свисающей с потолка лампы резал ему глаза, и он почти не видел человека напротив. Спустя несколько мгновений фигура, сидящая в кресле, приподнялась, шагнула в сторону, и лампа осветила его лицо. Это был Борис Иванович, полковник контрразведки и человек, знакомый ему с детства.
Борис Иванович был другом семьи Евгения, и это должно было успокаивать, но теперь только усугубляло его состояние. Тишина в комнате казалась угнетающей, каждый звук – резким, каждое дыхание – натянутым до предела.
– Ну что, Женя, не думал, что встретимся при таких обстоятельствах? – начал Борис Иванович, глядя на него исподлобья. – Помнишь, как мы с твоим отцом на рыбалку ездили? Ты тогда так хотел пойти с нами, а я сказал, что дети должны оставаться дома… и вот теперь мы с тобой здесь.
– Прошлое мертво, как разбитая граммофонная пластинка. Погоня за прошлым – неблагодарное занятие, и если вы хотите убедиться в этом, поезжайте на места ваших былых боев…
– Узнаю тебя, но давай поговорим серьёзно. Ты понимаешь, по какому поводу мы собрались?
Евгений кивнул, стараясь сохранить невозмутимость. В его голове уже начинали формироваться мрачные предположения. Он знал, что контрразведка редко устраивает такие «дружеские» беседы без серьезной причины.
– Борис Иванович, не будет ли у вас табака? – спросил Евгений, стараясь скрыть дрожь в голосе.
Полковник слегка прищурился, словно взвешивая что-то в своём уме, а затем медленно кивнул:
– Понимаю, угощайся.
Он положил на стол пачку «Мальборо», её красный цвет, будто запачканный ржавчиной, выглядел как чужеродное пятно в тусклой комнате. Из ящика стола Борис Иванович достал железную пепельницу.