Да, тут было о чем подумать. И подумать надо серьезно. Во-первых, что это была за тряска: либо это результат продолжавшейся диверсии террористов, либо последствия подводного землетрясения, или как оно там называется? Во-вторых, как теперь поступят с пациентами горе-врачи, ушедшие из госпиталя в неизвестном направлении, и появится ли здесь вообще хоть кто-нибудь из медперсонала? Ему-то лично все равно – ему и так намного полегчало, но вот те люди, которых бросило в одну огромную шевелящуюся кучу благодаря той чертовой качке – они-то уж точно пострадали, и им требовалась помощь.
А сможет ли он им помочь, если встанет сейчас со своей кровати и, пошатываясь от слабости, пойдет туда, где практически все пациенты лежат вповалку? Нет, такой уверенности у Горелкина не было, и он, снова закрыв глаза, почувствовал, как его голова становится пустой, будто из нее испаряются все мысли. Это странное ощущение длилось недолго, но за это короткое время Горелкину показалось, будто кто-то физически тянул из него все силы. Он посмотрел туда, где в последний раз видел медсестру Могильного, наверное, все еще сидевшую на своей кровати – тьма в тот момент снова вступила в свои права, и глаза следователя никак не могли привыкнуть к бездонной черноте. «Хоть бы еще раз мелькнуло, что ли», – подумал он, вспомнив, как еще недавно его ужасно раздражало мерцание света, а теперь он чуть ли не молил, чтобы на секунду загорелась хотя бы одна дежурная лампочка. Конечно, это не позволило бы ему увидеть, что творится вокруг, но все же, ему нужен был хоть какой-то проблеск надежды, что все наладится. Да, смешно рассуждать о том, что всё, вставшее с ног на голову, вдруг придет в норму. Чудеса, конечно, иногда случаются, но здесь – по истине заколдованное место, куда не проникнет ни одно, пусть даже самое пустяшное, волшебство.
Горелкин встал с кровати, но сделал это так осторожно, чтобы не навредить себе еще больше каким-нибудь случайным движением, вроде того, когда человек оступается и получает либо вывих стопы, либо смещение почки.
– Не хватало мне проблем на ровном месте, – пробубнил он себе под нос, и, помня примерно, где находятся кровати его друзей по несчастью, обошел их, пытаясь пройти к, лежавшим вповалку, людям.
Он шел, иногда обо что-то спотыкаясь, но стараясь держаться воображаемой прямой линии, ведшей его к правой стене. Горелкин делал шаг за шагом, стараясь убедить себя, что делает всё правильно: людям нужна помощь, и как он будет им помогать, это уже вопрос второй: главное – до них добраться.