Она кивнула сначала быстро и радостно, но почти сразу, вспомнив о просьбе Гранде, замотала головой, отказываясь, пытаясь скрыть правду.
Джек ухмыльнулся. Бросив на сестру долгий, выразительный взгляд, полный упрёка, заставил ее виновато опустить свои глаза, будто маленькой девочке, пойманной за проступком.
– Тебе нужна операция на сердце, ты не забыла? – напомнил он ей, указав подбородком на Марию, с лёгкой досадой в голосе. – Если мы упустим шанс…, – он помедлил, – то нам всем будет нелегко. Она снова начнёт рваться с острова, снова будет искать пути сбежать, и тогда… возникнут проблемы. Большие проблемы.
– Джек…, – Гранде вскинула на него глаза, полные мольбы. – Я не могла больше смотреть, как она мучается… Она умирала медленно, каждый день, когда верила, что Спартак мёртв. А когда услышала, что он жив… она словно ожила. Ты видел её сегодня? Она даже посмотрела в зеркало. Впервые за всё это время…
Мужчина тяжело выдохнул, его плечи опустились.
– Ты даже не представляешь, какую ошибку ты совершила, – сказал он тихо, с усталостью в голосе. Но в этих словах звучала и неизбежность.
На следующий день Мария словно преобразилась. Она долго мыла волосы, смывая песок и соль, расчёсывала их, возвращая мягкость и блеск, стояла перед зеркалом, выбирая что-то из вещей Гранде, примеряя, откладывая, снова выбирая и, наконец, находила то, что нравилось.
Она убрала дом, вымела пол, протёрла пыль, разложила вещи по местам, а вечером даже приготовила ужин – простой, но вкусный, такой, каким он был в её детстве. Её глаза светились ожиданием, её движения были лёгкими, в ней снова появилась жизнь, энергия, надежда.
Когда Джек вернулся, он застыл на пороге, глядя на неё с удивлением, словно увидел перед собой совершенно другого человека. Словно Мария, которую он знал, исчезла, и на её месте стояла новая, обновлённая, сильная и красивая.
Гранде посмотрела на брата, пожала плечами, молча давая понять, что она тут ни при чём, что всё это – сама Мария.
А Мария ждала… Ждала с нетерпением. Ждала своего Спартака. Она знала – он придёт. Она верила в это, как верят в восход солнца после долгой ночи.
Джек подошёл к ней, взял за руку – мягко, но настойчиво – и повёл под дерево, где стояла старая скамейка в тени раскидистой кроны. Сел рядом и повернулся к ней.