– Его сиятельство дважды не предлагает.
Прошка сел за стол и осмотрел большой выбор блюд, который был ему предложен:
– А это чо?
– Не «чо», а «что», – поправил его Олег.
Он попросил подвинуть к гостю небольшую паштетницу и, указывая на нее, представил блюдо:
– Это паштет из гусиной печени. Попробуй. Ножом-то пользоваться умеешь?
– Чай, не вчера родился, – ответил Прошка, закатывая рукава рубахи.
Олег, не желая отвлекать гостя, сам принялся за трапезу, которая без лишних слов продлилась около получаса.
В конце концов сытый мальчуган откинулся назад на стуле и, облизывая пальцы от ванильного крема, довольно произнес:
– Благодарствую, барин. Я так сытно давно не ел.
– Может быть, теперь поговорим о деле? – спросил Олег. – Расскажи, что ты делал в поместье?
– Починял механизму, – ответил Прошка.
– Что? – переспросил Олег.
– Механизму починял, – ответил Прошка, – что тут непонятного.
– Хорошо, оставим, – согласился Олег, – а зачем?
– Графинюшка попросила помочь ей, – ответил Прошка, – а затем она поможет мамку вылечить.
– С этого места подробнее, – попросил Олег.
Прошка вздохнул и начал свой рассказ:
– Началось это пять годов назад, когда мамка захворала. Батя в ту пору запил шибко.
5 лет назад
Майская ночь была еще довольно темная, если бы не месяц, который изредка выглядывал из-за черных туч, скрывающих его.
Где-то вдалеке, в стороне города, сверкали молнии, но над озером небо было уже чистое, усыпанное множеством звезд.
Ушедшая гроза изрядно потрепала окрестности, и любому путнику, идущему в эту пору через лес мимо заброшенного поместья, пришлось бы несладко.
Сильно промокнув под дождем и дрожа как осиновый лист от холода, Прохор пробирался к старому заброшенному дому, о котором в округе ходили недобрые слухи.
Отец Прохора Емельян когда-то служил в поместье у старой графини управляющим. Но после ее загадочного исчезновения он неожиданно разбогател и приобрел на невесть откуда взявшиеся деньги две мельницы и заделался в Рязани известным человеком, снабжая окрестные усадьбы и город первоклассной мукой.
Но в последние годы дела у него шли из рук вон плохо. И совсем худо стало год назад, когда любимая жена Емельяна сильно захворала и перестала узнавать детей и мужа. Желая помочь любимой, Емельян потратил почти все свое состояние на лекарей и эскулапов, но никто из них помочь его супруге так и не смог. Поэтому он определил ее в богадельню и, забросив все дела, горько запил в тоске. А по округе с той поры поползли слухи о проклятии денег, которые он когда-то якобы украл у пропавшей графини.