Итак, прихожу к его берлоге на Ханджяна, перед подъездом крышка гроба чернеет, как положено, и нервно курят многочисленные покупатели дядюшки Пето. Как не переживать? У кого теперь они говядину для толмы или хашламы приобретать станут?
Поднимаюсь на этаж, вхожу в открытую дверь под звуки дудука… В квартире, которую я знал с детства (сколько раз прибегал сюда за мясом, обернутым в плотную вощеную бумагу), было многолюдно. В гостиной вокруг гроба с телом усопшего в основном сидели женщины. В ногах – его супруга, тетушка Марго.
Побродив взглядом по осиротевшей комнате, я не увидел хозяйского любимца – говорящего попугая Гамлета – голуболобого амазона, приобретенного мясником у одного из своих клиентов за приличную по тем временам сумму – 150 рублей.
– Целая месячная зарплата! – воздел к потолку указательный палец любимец оппозиционных тв-каналов.
– Точно, ахпер. Попугай Хамо, как его фамильярно именовал хозяин, украшал свободные от товарно-денежных отношений будни мясника и всегда восседал на секретере между двумя хрустальными вазами с этикетками «Led Crystal» (Богема, ахпер!)…
– В любом уважающем себя ереванском доме обязательно был чешский хрусталь, – добавил коммент Каро.
– … поблизости от стола, за которым, устало щурясь в телевизор, восседал Пето. Стоило лишь Пето подать сигнал: «Хамо, дарагой, ийди сьюда, душа мойа!», и пернатое создание спешило спикировать к хозяину на стол. Пето любил, не отрываясь от «ящика» (особо жаловал он фильмы с участием Фрунзика Мкртчяна), погладить изумрудное оперение заморской птицы, а порой и поделиться с ней кручинами: «Завтри снова проверкам. В энтот раз из народни контролия».
Гамлет на кручины хозяина реагировал однообразно: – Отчен хреново! А вот стоило ему проголодаться, он становился более многословным: – Хазьяин! Хачу ест! Отчен хреново! Ест дава скоре!
Как вы уже догадались, парунайк (господа), общались они исключительно по-русски и с армянским акцентом, что объяснялось тем, что ни Пето, ни попугай иной иностранной системой знаков не владели, а мясник полагал, что с птицей, чья историческая Родина располагается крайне далеко от Ерорд мас (Третьего участка – старый район Еревана), можно общаться лишь на языке международного уровня…
– Ха-а-а! – захлебнулся хохотом матерый преферансист. – Вслед за ним расхохотались и остальные собут… беседники.