– Тогда только германцы с наших мест отступили; как раз к посевной готовились. Мы с тобой и Прилепе заготавливали для землемеров колышки границы наделов обозначать; кулак тогда Ленина сильно поддерживал, да и многие поддерживали: шутка сказать, землю тебе бесплатно дали.
– Казалось, вот бы земли еще побольше! Землемеров уговаривали накинуть сажень-два к наделу, угощали их; по-справедливому поделили землю, кинулись – а на ней с утра и до позднего вечера работать требуется, силу иметь надо. Мы тогда еще молодые были, – пыхтел самокруткой Тимох.
– Само в силе были, а помощников, считай, не было. У меня старшей только лет семь исполнилось, а Антон под стол пешком ходил, у отца тоже наделы и ему помогать надо. Крепко мы тогда трудились, а вокруг разруха, гвоздя не найдешь; а у меня хата недостроена, гумна нет и помощников нет.
– Так у других еще помудрее дела обстояли. Ты вспомни, сколько на нашей улице вдов было с малыми пацанами да стариками, они горя хлебнули много. И земля есть, а толку нету. Зато Прилепа в гору пошел, он в то время и до середняка не дотягивал.
– Повезло ему. Ты вспомни, Тимох, как он привез невесть откуда молодого хлопца. Правда, болел тот сильно, а так очень мастеровой оказался, вот он-то и взялся мельницу заброшенную поднять. Конечно, мельница получилась не паровая, а конная, но она и помогла Прилепе силу и богатство набрать.
– А после у него уже многие батрачили; наделы, которые не обрабатывались, к рукам поподгребал. Хлопец тот сгинул, как и не было его, а Прилепа стал кулаком-мироедом, да таким жадным – не уступит и гроша, как ни проси.
Замолчали друзья-соседи, переключившись на насущные дела.
– Так скажу, Тихон: когда на тебя люди батрачить будут, тогда и достаток будет. А батраков нанять я не могу, так что буду в артель записываться, не хватает сил у меня большое хозяйство тянуть, – выложил свои соображения, попыхивая самокруткой, Тимох.
– И гумно это никому не надо будет, разве мыши жить будут в нем, и то скоро от голодухи разбегутся, – вставил свое Тихон и, уже уходя, произнес: – А жить-то, Тимох, когда по-людски будем?
Ответа не последовало.
Все деревенские разговоры на тему пропажи коня прекратились, когда на подворье Тихона появился председатель артели с правленцами. И понеслась по деревне весть: Тихон вступает в артель. А заканчивали словами: «А куда сейчас деться, не с голоду же помирать, так хотя бы помощь какая будет». Не сильно изменилось хозяйство Тихона, остались у него корова, подсвинок, три овцы и куры. Отвел он на скотный двор телицу да отвез плуг, борону на телеге и все оставил на конюшне артели. Вступил в артель и Тимох.