Как закончилась уборка на полях, пришел Савелий на подворье Акулины и без лишних объяснений и слов предложил ей стать женой. Возрадовалась в душе Акулина, поклонилась Савелию. Так из двух семей образовалась одна, только у детей получились разные фамилии: одни – Самохваловы, а другие – Сухобокие. Но дружными и работящими были дети. Жили не ахти как, но не голодали, было что одеть и обуть.
У Савелия был брат Демид, а их прадед Прокоп, человек зажиточный, смог прикупить к их наделам земельки с лугом и леском да и почил в годы свои немалые, а сыновьям оставалось не разбазаривать данное их отцом. Сыновей Савелий отделил, хаты каждому помог поставить в соседней деревне, а Акулина, помня старцев, собрала дочерей и отправилась с ними по знакомой дороге в Киев поклониться мощам. Только старшая дочь не пожелала идти, считая себя красавицей. Девушки в деревне мастерицами слыли на все руки – что хлеб испечь, что из тонкого льняного полотна свадебное платье с узорами сшить. Все замуж вышли, а старшая осталась девою возле отца-матери досматривать их.
На подворье Савелия, что в престольные праздники, что нужда какая появится, собиралось народу как на свадьбе, он даже не всех внуков помнил. Дружная у него семья получилась, на зависть многим жителям в деревне.
Породнился Савелий с Макаром из Новой Гати через жену брата Демида, которая оказалась сестрой жены Макара, потом и вовсе как родными стали. Как раз незадолго до войны сосватали за Тихона среднюю дочь Савелия Антонину. Задумал Макар хату для Тихона ставить, а в августе, как зачитали манифест царя, что на войну надо идти, родилась у них с Антониной дочка Дарья, вот и пришлось отложить отселение. Через год на Николу, в престольный праздник в Вышгоре, Савелию наказали, что как только станут первые морозы, Макар для сына собирается ставить хату и просит помочь ему в этом. Кому-кому, а Макару отказать в таком важном мероприятии было никак невозможно. Потом еще уточнили, когда надо подойти на помощь. Хотя было немало заказов свалять валенки, чем он занимался каждую зиму, пришлось некоторым отказывать, ссылаясь на предстоящее строительство хаты зятю.
Савелий уже почти целый час точил напильником двуручную пилу. Вначале топором делал в ней развод зубьев; держа двумя руками, словно прицеливаясь из ружья, определял, не вылез ли какой зуб из ряда и не будет ли он борозды на спиле бревна делать и сильно заминать в работе. В такие минуты Акулина вела себя тихо и уважительно: тут она не могла быть советчицей мужу, отчего горестно вздыхала. Вот и готовил Савелий инструменты для такой деликатной и ответственной работы. Там у Макара, по его прикидкам, соберется человек десять, не меньше, и каждый будет незаметно свой инструмент расхваливать да прыть в работе показывать. А какая может быть прыть, если инструмент никакой? Одни насмешки получатся. Савелий считался хорошим подгонщиком бревен, здесь нужен топор особый – плотницкий. Мало, что как бритва острый, так еще его лезвие и центр топорища должны идти строго по одной линии, поэтому топорище делалось из клена, высушивалось в тени под поветью, обрабатывалось тщательно; оставалось его набить и заклинить, не нарушив той линии.