Вот пошли мы с дедом за грибами.
– Это след кабана, – говорит дед.
– Ого! – говорю я.
– А это лосиный кекех.
– Ух ты! Что значит «кекех»?
– Значит «какашка», – говорит дед.
– А это клевер, – говорю я.
– Нет, – говорит дед, – это заячья капустка. Ее можно есть.
Я набираю полный рот капустки, потому что мне нравятся зайцы.
– Если много есть, будешь много писать, – говорит дед.
Мне тут же хочется писать.
– Отвернись, – говорю ему я.
Дед отходит на несколько шагов, отворачивается и закуривает папиросу. К лесным запахам примешивается «Беломор».
Пока сижу, нахожу глазами какой-то гриб. Смотрю на гриб, чтобы тот не убежал.
– Дедушка!
– Что?
– Что это за гриб? Только не поворачивайся. Такой красненький.
– Сыроежка.
– Резать?
– Режь.
Я натягиваю штаны и режу сыроежку.
Пока я там вожусь со штанами и сыроежкой, дед, куря и не сходя с места, умудряется набрать несколько открыточных подосиновиков и белый.
– Да как так? – изумляюсь я.
Мама права: грибы к нему сами идут.
Как-то раз мы с бабушкой пришли, а весь дом уставлен грибами. Мы не сразу попали в дом, потому что дед был очень после пенсии.
Открываем дверь на терраску, а там растопырился всеми своими ветками от двери до окна огромный куст. Непонятно, как дедушка затащил его в тераску. Потому что вытащить его через дверь, казалось, невозможно. У пчел так же: они жалят, а обратно жало вытащить не могут и помирают. Мы с бабушкой тоже чуть не померли, пока куст вытаскивали.
Дедушка спал на тахте.
Потом оказалось, что куст он принес впрок – печку топить. И то правда, что за дровами-то постоянно бегать.
Вытащили мы куст на улицу, вошли на терраску, открываем дверь в дом, а там!.. Все, что есть горизонтального, уставлено всем глубоким.
Когда у деда закончились кастрюли, в ход пошли ведра, потом тазы. Потом детская эмалированная ванна. Во всем этом, наполненном темной жидкостью, присыпанной укропными соцветиями, плавали грибы.
Спустя время дедушка выспался и спросил, куда, во-первых, делся куст.
А во-вторых, куда делись грибы. Бабушка-то их вылила в компост.
– Какие грибы, Миша! – то ли спросила, то ли не знаю что бабушка.
– Грибы, Рая, – отвечал дедушка, – я засолил.
Темная жижа оказалась рассолом. Мы-то не догадались, уж очень подозрительно она пахла. И еще какая-то мутная пленка сверху.
– На компосте твои грибы. Ты всю посуду занял. На кой тебе столько?