– Зин, конечно, люблю, ты же мне больше, чем друг, пойми.
– Ну, да. Друг. А на друзьях не женятся, так, Яша?!
– Нет, Зин, свадьбу никто не отменял, ты что! Я вот, к маме твоей заходил, там нужно насчет гостей, давай обсудим, что и как?
– Не будет никакой свадьбы, Яша. Говори, что тебе от меня нужно?
Яша, сбиваясь, не решаясь поднять глаза на Зину, описал ситуацию и попросил Зину сказать следователю, что она была все это время с ним.
– Не буду я этого говорить, Яша. – Зина подвинула ногой этюдник, и он противно скрежетнул по кафельному полу, – не буду.
– Но ты же знаешь, что я был с тобой все время, Зин, я же не прошу тебя врать? Меня же посадят!
– А мне какое дело? Впрочем, фингал еще видно, – Зина сняла очки, – вот, его можно показать, да, Яша? Ты даже не извинился, и имеешь наглость прийти и просить меня, чтобы я тебя защищала! Иди к своей… Магде, это теперь – ее проблемы! – И Зина буквально взлетела на свой этаж и вдавила кнопку звонка.
В унылом коридоре 134-го отделения милиции было многолюдно. Пятнадцатисуточники мыли полы, елозя по ним грязной тряпкой, взад-вперед ходили одетые в серую форму милиционеры, кого-то вели на допрос, кто-то, испуганно прижимаясь к окошку дежурного, писал заявление – был самый час пик. Яша переминался с ноги на ногу, нервничал так, что все время хотел курить, смотрел на табло, на котором мигали минуты, и мысленно прощался с жизнью.
– Измайлов, – крикнули через закрытую дверь, – заходи.
Следователь, торжествуя, вынул из тумбы стола пухлую папку, со вкусом раскрыл её, начал просматривать исписанные им самим листки. Время шло.
– Ну, где свидетельница твоя, а, Измайлов?
– Придёт, – неуверенно просипел Яша.
– Посмотрим, – следователь стал что-то вписывать в разлинованный лист, – ну, за неявкой свидетеля… и тут вошла Зина. Где она откопала этот явно театральный костюм, Яша так и не понял. На Зине было длинная белая юбка, блузка с защипами и крохотными пуговками, легкая прорезная тальма и изящная соломенная шляпка с вуалеткой. Кружевной зонтик, митенки и сумочка. Зина с преувеличенной грациозностью уселась на стул, похлопала ресничками и приготовилась слушать. Следователь закашлялся и совершенно растерялся – ситуация вышла совершенно комическая.
– Чего это ты так вырядилась? – следователь краснел и вертел шеей, – тебе чего тут, цирк?