Проснулся Яша от барабанного боя. Магда сидела за неубранным столом и читала книжку, из наушников неслись крики и утробный гул японских барабанов. Как ты можешь читать в таком шуме, – Яша протянул руку, перевернул книжку, прочел название, – «Жизнь насекомых», Жан Анри Фабр. – Это-то тебе зачем? Магда лениво потянулась, – мне интересно. Мне кажется, что раньше я была насекомой. Насекомым? – уточнил Яша. Нет, именно – насекомой. Такая женщина-муха. Или женщина-пчела? Нет, наверное, я была стрекозой. А я – муравьем? – Яша притянул её к себе. – Куда поедем? По барабану, – ответила Магда.
Днем на Татарскую ввалилось полтруппы, они гуляли всю ночь на чьей-то даче, и сейчас хотели продолжения банкета и развлечений. Распив шампанское из горлышка, растормошили Магду и Яшу – вы же вчера собирались жениться? Поехали! Яша, ощущая, что все еще участвует в каком-то смешном спектакле, хепенинге, легко согласился, чтобы не подводить компанию. Поехали в ЗАГС, где у Темницкого работала какая-то то ли поклонница, то ли родня, и совершенно обалдевшая тётка, забыв надеть алую ленту и взять в руки витую указку из оргстекла, занесла «брачующихся» Магду и Яшу в Книгу записей актов гражданского состояния. Яша настолько увлекся, что не нашел в себе сил сопротивляться, а Магда искренне веселилась, получая от этой свадьбы удовольствие – как от хорошей еды, анекдота или мужского восхищенного взгляда. После ЗАГСа гуляли в ресторане ВТО, Яша не пьянел, а трезвел от каждой выпитой рюмки, и с ужасом думал, что же будет дальше? Вечером Магда уехала со всеми на спектакль, а Яша, бросив в тарелку с объедками дурацкое детское колечко с Микки-Маусом, надетое ему на палец Магдой, отправился домой. Всю ночь он просидел за эскизами, курил, пил кофе, прислушивался – не зазвонит ли телефон, и, окончательно перепутав день с ночью, уснул, чтобы проснуться в четыре пополудни с дикой головной болью. Про Магду он старался не думать, надеясь, что все это ошибка, и эта тетка в ЗАГСе спохватится и уничтожит запись о том, что Магда теперь – Магда Измайлова.
В мастерских Яша почувствовал себя значительно лучше, и уже контуры будущей коллекции определились, и оказалось, что работать интересно, и рука сама подхватывала идеи, которые рождались в голове. Саднило одно – то, что Зина была в Париже. Да еще и с Борисом.