Однако, как это бывает, однажды согласившись помогать, необходимо принимать и связанные с этим испытания. Надо же было такому случиться! Согласившись на время короткого отпуска Томилина на некоторые из его обязанностей, я на второй день угодил в криминальную историю. Теперь мне предстояло отправлять так называемое «исследование мёртвых тел и установление причины смерти по запросу властей».
Сегодня посреди ночи посыльный из полицейской части поднял меня с постели и сообщил, что я незамедлительно должен явиться на осмотр тела, что извозчик ждёт во дворе, чтобы отвезти меня к месту происшествия.
Подъезжая, я вздрогнул и пробудился окончательно, но не от утренней свежести, а при виде дома, показавшегося в неясных сумерках. Дом был мне знаком. Тягостное предчувствие сдавило мне сердце. В окнах горел свет, за шторами угадывалось движение. Открывшаяся картина происшествия и успокоила меня, и одновременно вызвала тревогу, как обычно тревожит душу явление смерти.
– Что скажете, доктор? – повторил вопрос ротмистр.
Я вплотную приблизился к застывшей женской фигуре в кресле. Голова несчастной склонилась к левому плечу, словно она рассматривала лепнину на потолке, руки покоились на подлокотниках, а невысокая резная спинка поддерживала её туловище. Сидячее положение ограничивало возможность нахождения трупных пятен на теле, и я окинул её взглядом, отыскивая тягостные признаки наступившей смерти.
Скромное, если не сказать невзрачное, тёмное платье свободно облегало худощавую фигуру. Я тронул предплечье. Рука не сдвинулась с места: наступившие изменения сковали мышцы. Узкая бледная кисть застыла на резной львиной гриве подлокотника. На безымянном пальце покойной тускло блестело кольцо с небольшим бриллиантом. «Кисть – левая», – отметил я про себя. Наконец увидел то, что искал. Освободив запястье от тугого манжета, я сдавил едва наметившуюся синюю полосу на коже.
– Николай Арнольдович, – прекращая отсчёт секунд, ответил я жандармскому офицеру, – полагаю, она мертва уже часов шесть.
– Знаете, Евгений Сергеевич, – не отрываясь от разглядывания блюдец и чашек, заговорил сыщик, – интересные бывают находки. Взгляните!
С этим он указал на чёрные точки на блюдце.
– Мухи! Мёртвые мухи. Я однажды имел удовольствие, – он хохотнул и продолжил: – Имел удовольствие наблюдать такое.