Лоренцо воспользовался моментом. Его рука резко рванулась к внутреннему карману пиджака, пальцы обхватили рукоять пистолета с привычной уверенностью. Выстрел прозвучал внезапно, гулко отозвавшись в замкнутом пространстве комнаты.
Алессандро успел увернуться, пуля прошла около плеча, едва задев кожу. Кровь медленно проступила на черной ткани, но Алессандро даже не поморщился, будто не ощутил боли. Его лицо оставалось абсолютно спокойным, лишь в глазах вспыхнула холодная ярость.
Лоренцо уже тянулся для второго выстрела, его палец сжимал курок, но Алессандро действовал быстрее. Его рука молниеносно скользнула в карман, и через мгновение древний нож с рукоятью из слоновой кости уже летел по воздуху. Лезвие с легкостью вонзилось точно в середину шеи, перерезая важные артерии.
Лоренцо осел на колени, его руки судорожно потянулись к ране, пытаясь остановить хлещущую кровь. Он хрипел, пузыри алой жидкости вырывались из его рта, смешиваясь с прерывистыми попытками говорить. «Ты не можешь» Его глаза затягивало мутной пеленой, но сознание еще цеплялось за жизнь.
Алессандро присел рядом на деревянный ящик с выгравированными инициалами винодельни. "Ох, как ты ошибаешься," – произнес он почти с сожалением, наклоняясь ближе к умирающему.
Он крепко вцепился в волосы Лоренцо, резко запрокинув его голову назад, заставляя смотреть в свои глаза. "Смотри на меня. Хочу видеть, как из тебя уходит жизнь," – его голос звучал мягко, почти ласково, но в словах не было ни капли сострадания.
Кровь продолжала растекаться по полу, образуя липкую, медленно расширяющуюся лужу, в которой отражался тусклый свет ламп. "А пока ты не сдох, запомни: не стоило этого делать. Я и только я буду Доном после отца," – продолжил Алессандро, его пальцы все еще сжимали волосы Лоренцо.
Алессандро медленно перевел взгляд на Марчелло, который все еще стоял в боевой стойке, его пистолет был направлен на Лоренцо. Пальцы Марчелло крепко сжимали рукоять оружия, суставы побелели от напряжения. В его обычно невозмутимых глазах читалось легкое удивление – он не ожидал, что все решится так стремительно, что Лоренцо осмелится на выстрел, а Алессандро ответит с такой жестокой эффективностью.
"Что полагается сделать, чтобы его отец сразу понял, за что погиб этот ублюдок?" – спросил Алессандро, его голос звучал спокойно, почти деловито, будто он обсуждал обычную хозяйственную проблему. Но в глубине глаз тлел холодный огонь – он уже знал ответ, но хотел услышать его от своего верного солдата.