– Лорд-инквизитор, – Элара присела в реверансе, надеясь, что он не заметит, как побелели её костяшки.
– Вы выглядите бледной. Первая казнь?
В его тоне не было сочувствия, только холодное любопытство. Элара заставила себя встретить его взгляд – глаза цвета грозового неба, в которых, казалось, можно было утонуть.
– Да, милорд.
– И что вы думаете о сегодняшнем уроке?
Ловушка. Это был очевидный капкан, но у неё не было выбора, кроме как ответить.
– Я думаю, что Его Величество мудр, напоминая нам о цене предательства, – осторожно произнесла она.
Каэлан склонил голову, изучая её с интересом хищника, заметившего необычную добычу.
– Интересный выбор слов. Вы назвали это предательством, а не преступлением.
Проклятье. Элара прикусила язык, понимая свою ошибку.
– Разве использование запрещённой магии не является предательством короны? – попыталась она исправиться.
– Безусловно, – его губы изогнулись в подобии улыбки, но глаза остались холодными. – Хотя некоторые могли бы возразить, что спасение жизни ребёнка – благородный поступок, независимо от средств.
Теперь она точно знала – это проверка. Лорд Рейвенкрофт славился своей способностью выявлять скрытых магов. Говорили, что он может почувствовать магию в человеке, просто находясь рядом.
– Благородство, купленное ценой порчи, не имеет ценности, – твёрдо ответила Элара, повторяя слова из королевского указа.
– Мудро сказано.
Он сделал шаг ближе, и Элара почувствовала, как её магия забилась под кожей, словно загнанный зверь. Инстинкт кричал ей бежать, но она заставила себя стоять на месте.
– Скажите, леди Винтерборн, вы когда-нибудь видели магию? До сегодняшнего дня, разумеется.
«Каждый день. Каждую проклятую минуту».
– Нет, милорд. Мне было всего три года, когда произошла Великая Чистка.
– Да, ваш отец был одним из героев тех дней, – Каэлан кивнул. – Генерал Винтерборн лично возглавил штурм Цитадели Магов. Жаль, что он не дожил до наших дней.
Элара сжала зубы. Её отец действительно возглавлял штурм. И он действительно не дожил – умер пять лет назад, так и не узнав, что его единственная дочь унаследовала ту самую «порчу», которую он так яростно искоренял.
– Его жертва не будет забыта, – выдавила она.
– Несомненно. Как и ваша верность короне, я уверен.
Что-то в его тоне заставило её насторожиться ещё больше. Но прежде чем она успела ответить, по залу прокатился грохот. Массивные двери распахнулись, и внутрь ворвался гонец.