– Чует кого-то, – шепнул Бережной.
В кустах послышался шорох. Ермаков направил туда винтовку и громко крикнул:
– Хальт!
Но было поздно. Затрещала автоматная очередь. Ермаков рухнул на землю.
– Товарищ старшина!
Бережной бросился к нему. Мира рванулась вперед. Из темноты раздался крик, потом рычание и выстрел.
Сердце Бережного сжалось.
– Мира…
Он вскочил, побежал на звук. Под деревьями лежал немецкий диверсант с перегрызенным горлом. Рядом с ним хрипела Мира – пуля пробила ей холку.
– Нет… – Бережной упал на колени и достал из подсумка бинт.
Собака слабо лизнула его руку.
2 июля 1941 года.
Западная граница СССР.
Расположение пограничного батальона.
Раненой Мире помог сутулый мужчина с усталыми глазами – полевой врач, знавший и радость побед, и горесть поражений в битве за жизнь людей и их четвероногих спутников. Он неторопливо зашил ей рану и покачал головой:
– Повезло. Пуля прошла навылет, фактически ничего не задев. Бегать сможет, – он задумчиво поцокал языком, – вероятнее всего, через день-другой.
Бережной сидел рядом, сжимая в руках окровавленный бинт.
– Мира спасла нас, – пробормотал он. – Если бы не она, диверсант бы ушел…
– Выполнила свой долг. Умница! – раздался голос за спиной.
Иван резко обернулся и увидел майора Лопатина. Он стоял в дверях с непроницаемым лицом.
– Товарищ майор… – Бережной встал и вытянулся по стойке «смирно».
– Ермакову не повезло… – прошептал Лопатин.
Стиснув зубы, Бережной спросил:
– А что с остальными из диверсионной группы?
– Ликвидированы.
Лопатин медленно прошел по землянке, остановился у носилок, на которых лежала Мира. Собака приподняла голову, но не зарычала – лишь внимательно посмотрела на него.
– Ты уверен, что она еще на что-то годится?
– Так точно! – Бережной вскочил. – Она лучшая! Дайте ей восстановиться – и мы докажем!
Лопатин задержал взгляд на молодом солдате, потом резко кивнул.
– Хорошо. Через три дня – тест. Если она справится – оставлю ее в строю. Нет – отправим в тыл. С провиантом у нас и без нее туго…
5 июля 1941 года.
Западная граница СССР.
Учебный полигон.
Несмотря на боль в холке, Мира двигалась уверенно. Бережной знал, что она еще не совсем восстановилась, но отказываться от теста было нельзя – Лопатин не прощал слабость никому – особенно собакам.
Батальон почти в полном составе собрался на поле. А это не много, ни мало – пятьсот военнослужащих и сто пятьдесят отлично обученных овчарок.