Однажды, сидя на остановке после встречи с Сашкой – тем самым, с новой машиной и женой в другом районе, – она поняла:
«Если я не буду красивой – меня никто не заметит. Если я не буду желанной – меня не будут любить. А если не будут любить – зачем я тогда вообще нужна?»
Она путала страсть с теплом. Желание – с заботой. Мужчину – с опорой.
И чем сильнее на неё смотрели, тем хуже она видела саму себя.
Она была красива. И поэтому – думала, что достойна любви.
Но любовь – это не про грудь. Не про губы.
И узнать это она смогла бы только тогда, когда было уже слишком поздно.
Он ее выбрал
Когда Роман впервые подошёл к Люде, она подумала, что он обознался. Такие, как он, обычно не смотрели на таких, как она. Слишком ухоженный, слишком добрый. Чистый взгляд. Улыбка – не маска, а настоящая. Курточка застёгнута. Глаза ясные. Голос – спокойный.
Он работал на хлебозаводе, что у железной дороги. У него были пальцы в муке и сердце из сахара, как потом сказала Зинка.
– Вы, случайно, не Людмила? – спросил он, когда подошёл к ней у магазина.
– А если и так? – прищурилась она, готовая обороняться.
– Просто… Хотел познакомиться. Меня Роман зовут. Вы очень красивая.
Она усмехнулась.
– Я знаю.
– Это хорошо. Значит, привыкли к комплиментам?
Люда вскинула брови. Слишком вежлив. Слишком… нежный.
– А ты, случайно, не слышал, что обо мне говорят?
Он улыбнулся ещё шире.
– Слышал.
– И?
– И не поверил.
Он знал. Конечно, знал.
Городок был маленький, слухи – быстрые. Про Люду говорили всё: что гулящая, что наглая, что в рот не лезет, что парней меняет, как перчатки. Но он не слушал. Или делал вид, что не слушал. Говорил: «У всех есть прошлое. Главное – настоящее».
Он водил её в парк, покупал мороженое. Носил ей хлеб с завода – тёплый, ароматный. Однажды – цветы. Настоящие, купленные, не с клумбы. А потом – бусы из белых бусин. Пластик, конечно, но Люда надевала их к платью и чувствовала себя почти дамой.
Зинка хмыкала:
– Ты посмотри, как принцесса за него держится.
– Не держусь. Просто…
– Просто он первый, кто не трогает тебя за сиськи при встрече, да?
Люда не отвечала. Просто отворачивалась.
Она не умела принимать добро. Она ждала, что он тоже однажды сорвётся, плюнет, скажет «шлюха» и уйдёт. Но Роман оставался. Мягкий. Верящий. Немного наивный.
Он говорил:
– Ты не такая, как о тебе говорят. Я вижу. Ты можешь быть счастливой. Просто нужно чуть-чуть верить в себя. Я с тобой.