, не от земли, а от Духа.
Это место – точка перехода. Перехода от избранности к всеобщности, от буквальной воды к духовной, от рода Авраамова к народам всей земли. Самария, земля смешанных кровей, отвергнутая иудеями, становится первой, где прозвучит откровение: Бог – не в Иерусалиме, не на горе, но в духе и истине.
Здесь встречаются:
– прошлое (Иаков, Иосиф, история народа);
– настоящее (женщина, приходящая за водой);
– будущее (откровение о Христе и рождение веры у народа).
Колодец становится осью времени.
И ещё – входом в сердце.
Ведь что такое колодец? Это не источник на поверхности, не ручей, бегущий по земле. Это то, что нужно черпать вглубь. То, что требует усилия, веры, сосуда. Вода скрыта, но она есть – как и Истина.
Христос приходит не на гору, не в храм, а вниз – к источнику, скрытому в земле. Это движение вниз – не падение, а смирение. Бог спускается – к женщине, к отвергнутым, к тени.
Точка на карте становится местом откровения.
А земля Самарии – вратами нового мира.
История с колодцем Иакова – не первая встреча у воды, но первая, где Вода начинает говорить.
Во всех предыдущих библейских повествованиях вода была местом брачной встречи.
– Слуга Авраама нашёл Ревекку у колодца (Быт. 24);
– Иаков встретил Рахиль у колодца (Быт. 29);
– Моисей спас Сепфору и её сестёр у колодца (Исх. 2).
Во всех случаях мужчина приходил к колодцу и находил там женщину. Вода становилась не только символом жизни, но и вратами союза, начала нового рода, продолжения завета.
Теперь – Христос. У колодца.
Он не ищет жену, не ищет плотского союза, но приходит с тем же древним движением: соединить, завет заключить, род произвести. Но род – не плотской, а от воды и Духа.
Самарянка – это образ всей человеческой души, отлучённой, отвергнутой, покрытой пятнами прошлых союзов, но хранимой Богом для великой встречи.
Она – как Ревекка, как Рахиль, как Сепфора.
Но если те – матриархи племён, то она – матерь верующих из народов.
Через неё в Сихарь приходит не только слово, но сама возможность Церкви вне Израиля.
Не просто переход от Завета к Завету, а возможность Вне-Завета войти внутрь Завета.
И здесь – ещё один символ.
Колодец Иакова – глубоко в земле. Его не видно с дороги. Он не шумит, как река, не светится, как море. Он требует опускания сосуда, усилия, доверия, терпения. Он –