Разговоры в раздевалке смолкли. Немец обвёл глазами ребят и посмотрел на пустую вешалку. Зорге очень не хотел смотреть вниз, но глаза сами собой перемещались к животу Немца. Шило уже не смеялся, и те, кто стоял рядом, тоже перестали улыбаться. Весёлая шутка превратилось во что-то мерзкое, непристойное и нечестивое. Немец ничем не пытался прикрыть свою наготу (да у него и рук бы не хватило, невольно отметил Зорге), а просто стоял у дверей, ни на кого не глядя.
– Отдайте мои вещи, – сказал он.
Откуда-то сзади послышался одинокий смешок, как будто происходящее показалось кому-то забавным. Зорге заметил, что толпа мальчиков поредела, кто-то из задних рядов ушёл, не желая смотреть на происходящее. Шило озирался по сторонам, то ли высматривая вожатых, то ли ища поддержки.
– Отдайте, – повторил Немец тихо.
По его бледному лицу стекали капли воды, мокрые волосы облепили лоб и, наверное, мешали смотреть, но он их не убирал. Зорге и не знал, что в человеческом организме столько костей, которые выпирают порой в самых неожиданных местах. Тело Немца покрылось крупной, как прыщи, гусиной кожей от холода, и смотреть на него стало ещё более невыносимо. Немец напоминал пришельца из далёкой галактики, который хочет казаться человеком, но из-за того, что плохо изучил биологию, эта попытка притворства оказалась настолько скверной, что пришельцу лучше было бы остаться в своём естественном состоянии; его чешуя, щупальца и когти выглядели бы более по-человечески, чем нескладная фигура подростка, застывшая в дверях.
Толпа пришла в движение, ещё несколько мальчиков исчезли среди деревьев, и Зорге неожиданно оказался рядом с Шило.
– Отдай ему, – сказал кто-то сзади, кажется, тот, кто первым хихикнул. Шило пытался заглянуть в глаза Зорге, но тот стоял, глядя прямо перед собой. Немец сделал шаг вперёд, и все его суставы пришли в движение, кожа натянулась и под ней обнаружились какие-то подвижные комки, как будто там ползали небольшие змеи. Кажется, он собирался шагнуть ещё раз, и смотреть на это было выше сил Зорге. Почти без размаха, но сильно, он ткнул Шило правым кулаком под рёбра, так, как учили на тренировках. Шило охнул и согнулся, хватая ртом воздух. В кулаке осталось противное чувство погружения во что-то тёплое, податливое и обволакивающее. Несмотря на кличку, Шило был полным.